Вынужденный альянс. Советско-балтийские отношения и международный кризис 1939–1940. Сборник документов
Шрифт:
Беседу с Молотовым посланник характеризовал как неприятную, но не острую.
Придя из комиссариата иностранных дел, Рей связался с министерством, которое подтвердило печальный случай, но дало понять, что *)юридически Советский Союз еще не объявил*)7 войну Польше, поэтому ему нечего особо возражать. Посланник тем же вечером еще раз говорил с министерством и сообщил свою точку зрения, что не было бы желательно искать юридической справедливости, ибо это могло быть неблагоприятно истолковано русскими, лучше подтвердить произошедший факт и привести оправдывающие мотивы.
20 сентября
По представленной посланником Реем информации, оно содержало следующие наиболее важные моменты:
– Правительство Эстонии подтверждает факт, что польская подлодка бежала из Таллинского порта;
– из 20 минных аппаратов 14 были сняты8.
– Правительство Эстонии считает это действие грубым нарушением нейтралитета поляками;
– так как в Польше нет правительства, Эстония не может предпринять соответствующие шаги.
– Вместе с подлодкой пропали два караульных военнослужащих; *)есть сведения9, что один из них умерщвлен. *)10
– Правительство Эстонии приложит все усилия для нахождения польской подлодки, в сотрудничестве с флотом Советского Союза.
– Уволено руководство флотом; проводится тщательное расследование.
Потемкин, которому он зачитал содержание правительственного заявления, задал только несколько мелких вопросов и обещал передать его Молотову.
Посланник Рей добавил, что он ожидал, что русские применят какие-либо репрессии, но, что нынешние наблюдения указывают, дело пока не вызывает обострения отношений.
Новость о бегстве подводной лодки в дипломатическом корпусе оставила плохое впечатление. Начались слухи о репрессиях, о возможных шагах русских против Балтийских государств, даже об их оккупации. Эти слухи еще и поныне не утихли.
Посланник Литвы Наткявичюс, которого днем позже принял Молотов, информировал, что Молотов был весьма неудовлетворен действиями эстонцев и сказал: «Видите, какова ваша Антанта Балтийских государств»11. Он еще подтвердил, что в беседе с Молотовым ни он, ни комиссар иностранных дел *)не поднимали Виленский вопрос.*)12
Посланник в СССР.
*)Ф. Коциньш*)13
ГИАЛ. Ф. 2574. Оп. 2. Д. 7390. Л. 297–298.
Машинопись. Оригинал. Лат. яз.
1 Номер вписан черными чернилами.
2 Вписано на полях слева черными чернилами.
3 Вписано на полях слева красными чернилами.
4 Вписано на полях справа черными чернилами.
5 Вписано и подчеркнуто на полях слева зеленым карандашом.
6 Подчеркнуто зеленым карандашом.
7 Подчеркнуто зеленым карандашом.
8 Так в тексте, имеются в виду торпеды. Остальные 6 торпед были оставлены на борту из-за технического саботажа экипажа по приказу и. о. командира подводной лодки «Орел» лейт. Я. Грудзинского и нежелания эстонских военных добиваться окончательного разоружения польского военного судна.
9 Эти «сведения» не имели под собой оснований, но использовались официальным Таллином для того, чтобы выказать себя в дипломатических контактах с Москвой пострадавшей стороной в данном инциденте. На самом деле, оба эстонских военнослужащих, захваченных экипажем польской подводной лодки «Орел», остались живы.
10 Подчеркнуто зеленым карандашом.
11Балтийская Антанта — неофициальное, но весьма распространенное название военно-политического блока Прибалтийских государств. В добавление к заключенному 1 ноября 1923 г. латвийско-эстонскому военному союзу, 17 февраля 1934 г. был заключен договор о политическом сотрудничестве Латвии и Эстонии, предусматривавший в 1-й статье регулярные (не реже 2 раз в год) конференции министров иностранных дел обеих стран; 2-я статья согласовывала внешнюю политику; 6-я разрешала присоединиться к договору новым участникам.
25 апреля 1934 г. директор политического департамента МИД Литвы Ю. Урбшис направил Латвии и Эстонии меморандум о готовности к политическому и дипломатическому сотрудничеству. Одним из его тезисов был учет интересов Литвы в Виленском вопросе. 7–8 мая в Риге генеральный секретарь МИД Латвии В.Мунтерс и замминистра иностранных дел Эстонии X. Ларетей согласились принять литовские предложения. Одновременно начался зондаж Польши на предмет ее присоединения, для чего 22 мая министр иностранных дел Эстонии Ю. Сельямаа направился в Варшаву. Однако убедить поляков не удалось.
В течение лета длились переговоры, на которых Латвии и Эстонии с трудом удалось избежать обязательств по Виленскому вопросу. Трехсторонний «Договор взаимопонимания и сотрудничества между Латвией, Литвой и Эстонией», или пакт Балтийской Антанты, был подписан 12 сентября 1934 г. в Женеве – Мунтерсом, Сельямаа и Лозорайтисом. Если 1-я статья говорила о взаимодействии во внешней политике, то 3-я статья резервировала отказ от такового при решении «специфических проблем».
К пакту Балтийской Антанты был приложен конфиденциальный протокол, в 1-й статье коего Латвия и Эстония подтверждали отсутствие «специфических проблем», а Литва заявляла таковой только Виленский вопрос; 2-я статья декларировала отсутствие обязательств перед третьими странами, которые могли бы препятствовать Антанте; 3-я статья отменяла действие б-й статьи договора от 17 февраля 1934 г. – что означало невозможность дальнейшего расширения Антанты.
Недовольство Балтийской Антантой, высказанное В.М. Молотовым по случаю бегства из Таллина интернированной польской подводной лодки, как оказалось, имело более глубокие корни. Так, сохранение и некоторая активизация Балтийской Антанты после подписания пактов о взаимопомощи с Советским Союзом были интерпретированы в Заявлении Советского правительства правительству Латвии от 16 июня 1940 г. следующим образом:
«До подписания советско-латвийского Пакта о взаимопомощи осенью 1939 года Советское правительство могло еще смотреть сквозь пальцы на существование такого военного союза, хотя он по существу и противоречил заключенному ранее советско-латвийскому Пакту ненападения. Но после заключения советско-латвийского Пакта взаимопомощи существование военного союза между Латвией, Эстонией и Литвой, направленного против СССР, Советское правительство считает не только недопустимым и нетерпимым, но и глубоко опасным, угрожающим безопасности границ СССР».