Выпускной
Шрифт:
Дима усмехнулся и предложил поужинать.
– Так как девственницу занесло в клуб?
Таня в ответ неопределённо пожала плечами, не собираясь его посвящать в неудачную любовь, а бросив взгляд на полуфабрикаты, скривилась.
– А у тебя мясо есть и овощи?
– Разве что в консервах.
Перед девушкой открыли ящик, полный жестяных банок с овощами, тушёнкой, макаронами. Невелик выбор, но всё же лучше, чем есть полуфабрикаты.
Таня быстро покидала всё, что ей показалось совместимым, в сковородку и села на табурет. Всё же были неприятные ощущения в одном месте.
Парень её грустное выражение лица воспринял по-своему и предложил подвести домой. Она оказалась не против, после ужина.
– Или хочешь остаться?
Нет, пожалуй, с неё на сегодня хватит. Пусть она и не жалеет об утрате невинности, хотя какая она невинная после всего, что у неё было с Гришкой или с её первым неудачным экспериментом, о котором она не хотела даже вспоминать, дурости в юности, не более.
С одногруппником захотела развлечься и доизучалась... Почти.
И вот сейчас, хорошо, что они предохранялись, потому что нежелательные последствия ей совершенно ни к чему.
– Болит?
– участливо спросил Дима.
– Прости, я не знал.
– Забудь... Учитывая, что это не первый мой опыт, на этот раз всё прошло успешно...
Таня встала помешать еду на сковородке, отключила, а после парень притянул её к себе на колени.
Отчего-то это было так интимно, что она покраснела, а потом совсем осмелела и положила голову ему на плечо.
Дима что-то говорил о себе, но она уже ничего не слышала, уснув под его монотонный голос после насыщенного событиями дня.
*****
Переночевав в квартире у брата, Макс возвратился к родителям. Он на лето устроился на работу, но потребовались кое-какие учебники со справочными данными. Он собирался пока пожить в Москве, ведь случай представился, и от родителей съехать и добираться на работу меньше времени теперь занимает .
На лестничной площадке он повстречал Олю, которая пыталась открыть дверь, но у неё не особо получалось.
– Привет, помочь?
Оля поздоровалась, улыбнулась, кивнула.
– Оль, я тут с тобой хотел поговорить, если ты не против, - сказал он шёпотом, входя с Олей и разуваясь у входа. Он не хотел афишировать своего прихода перед братом.
Оля кивнула и прошла мыть руки, после чего пошла в кухню готовить бинты и лекарства на перевязку. На её лице парень заметил кислую мину.
– Оль, тебе не нравится ухаживать за моим братом?
Девушка скривилась.
– Макс, я могу тебе доверять?
– Конечно.
– Пообещай, что не скажешь ему.
– Смотря что ты мне поведаешь, но он мой брат, ты же понимаешь...
Оля понимала, для неё родственники - это святое, потому кивнула и вдруг сказала тихо-тихо, но парень расслышал:
– Знаешь, я совершенно не помню твоего брата. Ну вот вообще ничего. И я испытываю отвращение, находясь в этом доме. Не могу это объяснить, я понимаю, что обязана жизнью Лео, но... Это всего лишь долг, понимаешь? А притворяться я не умею... Мне сложно держать лицо перед ним.
– Как ты его назвала?
– Знаешь, после знакомства с твоей мамой я ненавижу "Лёнечка, Лёня". А ещё я боюсь его.
– Что?
– растерялся Макс. Его самый добрый на свете брат может вызывать в ком-то страх? Да, он мог дать сдачу, но всегда защищал слабых и беззащитных, в том числе и кулаками.
– Макс, можно тебя попросить?
– Да.
– Побудь тут, пока я не уйду. Ну, для подстраховки. Мне спокойнее будет.
Брат Леонида кивнул и озадачился. Оля была искренна, и ему это нравилось, вот только она не соврала, на её лице было столько чувств написано и ни одного хорошего.
Пока девушка ходила в их с братом комнату и делала перевязку, он стоял за дверью и наблюдал в щёлку, которую она специально оставила, ведь ей было так спокойнее.
– Ты меня боишься, - тихо сказал больной. Неужели разговаривает?
– Я тебя бил?
Оля пожала плечами.
– Что значит, не знаешь?
– Я не помню. После аварии я многое забыла. В моих воспоминаниях нет тебя.
Парень стушевался, хотя под бинтами выражения лица было не видно, но он пару секунд держал рот открытым, что было красноречивее любых слов. Но разубеждать в обратном он не стал.
– Пока тебя не было, я рисовал, - решил сменить тему молодой человек.
– Меня?
– теперь пришёл черёд удивляться Оле.
– Да. Ты очень красива.
Оля бросила быстрый взгляд на тумбу, на которой лежали рисунки, и принялась разматывать голову больного. Макс не видел выражение её лица, но её это, похоже, не заинтересовало.
Она бережно снимала бинты, стараясь не сделать больно, отцепляла повязки, запоминая, как и что лежит, стараясь отвлечься от вида ран, от которого её мутило. Не быть ей медиком, это точно!
Потом обрабатывала раны, не обращая внимания на изувеченное лицо парня. А потом так же отрешённо забинтовала. О чём она думала в этот момент?
– Ты узнала меня?
– продолжила обновлённая Мумия, которая даже вызвала улыбку на её лице. Пожалуй, так ему однозначно лучше!
Оля помотала головой.
– Прости, я не помню.
– Хочешь, возьми понравившиеся рисунки.
Оля протянула руку и взяла все три.
– Я ведь могу ими распоряжаться по своему усмотрению?
– уточнила она и получила утвердительный жест.