Выпуской бал, или "Вашу руку, мадемуазель!"
Шрифт:
— Мадемуазель Ночецвет, вы прелестно танцуете, — парировала Виолетта, раньше, чем любой из кавалеров успел вмешаться. — Но в следующий раз падайте аккуратней, вы можете кого-нибудь задеть!
— Что?!.. Я…!!! — вытаращилась Мирабель, никак не ожидая, что "мышка" говорящая. — Надеюсь, мадемуазель, на вашем бальном платье нет шлейфа? Не ровен час, кто-нибудь наступит… Будет жаль!
— Не будет, — непреклонно заверила Виола, подняв лицо с настолько самоуверенной улыбкой, что все свидетели просто опешили. — Если вдруг кто наступит, я при всех августейших зрителях расцарапаю
— Ты не посмеешь!! — с перекошенным лицом выплюнула первая красавица.
— Я просто не смогу сдержаться, — с ангельской иронией покаялась Виола. — Я ведь неаполитанка. Что делать, южная кровь…
— С кем поведешься, — буркнул Толик, до сей секунды не подозревая скромницу в итальянских страстях. Гиацинт заинтересованно молчал, готовый защищать партнершу не раньше, чем ей понадобится помощь.
— О, да! — благодарно поддержала тему Виола. — Мой папа — гасконский маркиз. И с этим следует считаться! — победно сверкнув глазами, она взяла партнера под руку, уводя с поля боя. Хотя обычно благоразумные барышни оттаскивают от опасных перепалок мужчин, а не уходят сами.
Немало изумленных глаз провожали их до скамейки под окном, где Виолетта присела отдохнуть, а Гиацинт, скрестив руки на груди, привалился плечом к стене, в позе задиры-Арлекина, поставив ногу за ногу для упора. Встать ближе не пускала скамейка.
— Браво, — очень тихо похвалил он партнершу. — И к чему демонстрация?
— Как положено: против монстров! [16] — пошутила Виола. — Страховка. Иначе она ведь не отвяжется?
— Мда, Мирабель упряма и самолюбива, почти как все, но в превосходной степени. Поздравляю, вы ее напугали. А это нелегко!
16
Каламбур по созвучию, как "де-токсикация" — избавлению от яда. Тогда правильно было бы "демонтризация" (лат.)
— Почему вы ее бросили, граф? — поинтересовалась Виола.
— В смысле? Сегодня? Она просто упала.
— В другом смысле. В прошлом году вы же с ней открывали бал?
— И что? — из голоса мигом исчезли краски. — Многоножку она устраивала только как красотка, сложные трюки делать ленится. Нашлась получше и… кадриль, мадемуазель! В жизни всегда так.
— А ваши личные отношения?
— Какие "личные"? Мне было всё равно с кем танцевать. А ей… лишь бы покрасоваться, как всем! — Неожиданно прорвавшееся раздражение Виолу не охладило:
— Сейчас вам тоже все равно?
Уже нет, — он чуть улыбнулся. — Как и вам.
— А мне-то что! — притворно возмутилась неаполитанка.
— Угу! Рассказывайте вашей бабушке! Я вас устраиваю! Вы отгоняли "монстров" в первую очередь от своей законной добычи! Маленькая хищница, — прибавил он на провансальском, проверяя, поймет ли? Судя по самодовольной игре бровями, поняла. Или ее вполне устраивает предыдущее утверждение.
Вечером вы заняты в городе, как обычно? — спросила она совсем спокойно.
—
Поли звала всех на музыкальный вечер. Но вам это, наверно, не интересно?
Начало в пять. Сразу после полдника.
— Подумаю, — вежливо кивнул он и обернулся: маэстро снова созывал пары в круг.
Гиацинт не сказал то, что напрашивалось: "Если вы очень попросите…" Виола не настаивала. Из вежливости или упрямства они не хотели стеснять друг дружку.
Граф два часа распевал песенки вместе с соучениками, рассказывал и слушал забавные истории, потом исчез на всю ночь. Успел поговорить наедине с маэстро Ильвеном и упросить поставить "лишнее" самое-самое последнее занятие на утро.
— Чем тебя не устраивает обычное время? — возмущался учитель. — А если позже, перед ужином?
— Я не успею, — честно покачал головой Гиацинт. — Почему бы не пройти всё без меня? У вас же есть запасной!
— Замена, не для первой пары! А де Бейль точно не справится! Ему дай Бог и так не сбиться! Что за неотложные дела граф, вы ставите выше чести школы?! У вас назначен поединок? — подозрительно прищурился хореограф.
— Да.
— И сколько их подряд, чтобы занять весь вечер?!
— Один, — чуть улыбнулся Гиацинт, действительно имея в виду поединок с режиссером. — Но я действительно не успею вернуться. Далеко ехать.
Пользуясь тем, что действие оперетты происходит в Монако, граф мог поклясться чем угодно и не соврать. Учителя занимало совсем другое:
— Только без фокусов! Не дайте себя ранить и повредить лицо!
— Не сомневайтесь!
— А мне что делать? Мне не позволят снимать выпускников с уроков! — всё ещё трепыхался Многоножка.
— Но мы выучили программу сразу трех балов! Больше никаких пропусков! Сплошная подготовка к экзаменам!
— Пожалуй, с этим директор не поспорит… — признал маэстро Вудс. — На девять утра!
— Благодарю, маэстро!
На последний сбор перед балом граф не опоздал. Многоножка решил напомнить всем, кроме постановочных танцев, обычные фигуры. Все выступающие, готовясь к балу, не посещали обычные уроки танцев и могли сбиться на простейшем. А в этом тоже престиж школы!
— Теперь полька! — командовал учитель. — Теперь фокстрот!
Пары двигались по кругу. А в каком танце пройдет этот круг, маэстро решал на ходу. Мадам Эльбина только успевала менять ритмы.
Когда всех наконец отпустили по урокам, выдав последнюю порцию строгих наставлений насчет движений и костюмов, граф Ориенталь даже не посмотрел в сторону классов. Ускользнул в свою комнату и завалился спать. Встал незадолго перед сбором в театре, спокойно вылез через окно, даже не встречаясь сегодня с учителями и соучениками, помимо танцев.
В театр он явился раньше начала репетиции. Так делали все, кто мог. Им нравилось болтать вместе о будущем спектакле "из жизни шулеров", как говорил Парис. Ещё более скандальном, чем прогулочка по трущобам вора и принцессы. Да и кроме работы хватало общих интересов.