Вырай
Шрифт:
— Так вот. Хозяин хочет, чтобы всё изменилось. Стало как раньше. Кто-то тут дырку проковырял, маленькую. Кому-то из ваших, видно, Сила понадобилась. Но этот колдун явно не хотел большего — дырку проколупал в зарослях осины. Мерзкое дерево, всю энергию — и нашу, и вашу, высасывает. И защиту поставил, чтобы Туман не прорвался дальше метра и дыра со временем не рассосалась.
Максим почувствовал, что на затылке зашевелились волосы. Выходило, что всю кашу заварили он и школьники. И что ими манипулировал какой-то человеческий маг. А Чёрт почесал волосатой лапой меж рогов и, не замечая побледневшего лица Макса, продолжил:
— Потом в дыру просочился Зюзя. Он вообще немного того — порядок любит, и людишки для него, как родные. Расширил и укрепил проход. Как он заявил — просто, чтобы был. Без прохода вроде как «непорядок». Ну, всякая мелкая шушера, вроде домовых и лозовиков, стала шастать туда-сюда на радостях. Да и Сила потянулась из Вырая. Её как раз хватает, чтобы оживлять и подпитывать всех, кто здесь кризис пережидал, в спячке. Слушай, а ты покажешь, что такое игры и как их играть?
Максим вздрогнул от неожиданного перехода на другую тему.
— Да ты сам быстро разберёшься. Думаю, тебе понравится. Рассказывай дальше.
— А что дальше? Мелкотня бегает, нормальной нечисти не выбраться. Вот меня и отправили со спецзаданием — осину убрать, проход взломать.
— Зачем?! То есть, я хочу сказать, таких, как ты, ещё больше сюда заявится?
Чёрт захохотал.
— Пацан, ты не понял. Я давно не один. Давай свой «гаджет».
Максим негнущимися пальцами достал телефон из кармана, отдал козлоногому.
— Бывай, подготовленный. Не переживай. Людишки ко всему приспосабливаться умеют. Не пропадёте.
Нечистик исчез. Прямо перед носом маячила дорога к селу.
***
— Позвони сотовому оператору, симку заблокируй. — Первой нарушила молчание Татьяна. — А то твой волосатый друг начнёт звонить боссу на тот свет, разоришься.
— Ха-ха, ну, вы жжёте, Таня! — Рассмеялся Славка. — На тот свет, ну, надо же!
— То есть, это что получается? Мы всё устроили? — Марина растерянно смотрела то на Максима Андреевича, то на веселящегося Славку.
Фельдшер встала, подошла к плите и вновь поставила на огонь чайник. Она не вмешивалась в разговор — ей и так пришлось слишком многое узнать и принять в этот день. Но слушала внимательно.
— Выходит, так. — Макс полез в карман за сигаретами. — Если бы не мы, ничего бы этого не было.
— Если кто узнает, нас порвут. — Перестал смеяться Слава. — Да я сам себя порву. Надо же было такое устроить.
Таня поняла, что вмешаться всё же придётся.
— Вы меня, конечно, извините, я человек в этом деле новенький и много чего не понимаю. Но почему вы вините себя? Из того, что я слышала, выходит, что вам задурил голову кто-то очень опытный, хитрый и целенаправленный. Человек добился того, чего хотел. Вашими руками. А вы знать не знали, что делаете.
— Незнание законов не освобождает от ответственности, — угрюмо пробормотала Сычкова.
— Нет, нет, Танюша в чём-то права. Мы кашу заварили, конечно, но не по своему же рецепту.
— Точняк! — Согласился Вячеслав.
Парень подошёл к окну, вытянул шею и прижался щекой к стеклу. В такой позе был виден краешек Леса.
— Думаю, мы заварили, нам и расхлёбывать. Надо выяснить, кто нас так подставил, надавать ему по кумполу и закрыть дыру в этот самый Вырай.
Максим к предложению отнёсся скептически:
— Интересное предложение. Вот только как ты это выяснять собрался? И дыру закрывать.
— А очень просто. — Отлип от окна Коваль и повернулся к слушателям. — У нас всего два варианта. Либо Николаевна, либо покойная директриса. Круги, которые в ритуале использовали, мы взяли у Ольги Васильевны. А она, скорее всего, у бабы Тони переписала.
Глава 43
Следующая неделя оказалась богатой на события, но выяснить хоть что-то о таинственном манипуляторе не удалось. Сельчане устроили детям родительский террор. Несовершеннолетние сидели по домам, общались друг с другом через социальные сети и по телефонам и жаловались на «беспредел».
А округа стояла на ушах. Стало известно о самоубийстве Фокина, которое произошло сразу после посещения Леса. Сергей Игнатьевич ускорил процесс установки табличек, всё было проведено аккуратно, без жертв — мужики ближе, чем на три метра, к деревьям не подходили. Вот только собака Печкина, поначалу крутившаяся среди людей, сбежала в Лес. На свист отозвалась минут через пять, вернулась украшенная репейником, радостная, весёлая, махая хвостом.
А дома взбесилась. Укусила за ногу хозяйскую корову, напала на Аллу, которая едва успела закрыться в доме. Перемахнула через двухметровый забор и понеслась, рыча, по селу. Владимир, схватив охотничье ружьё, припустил за ней.
Псина бросалась на людей, животных. Металась и завывала. Печкин, чертыхаясь, всё никак не мог прицелиться.
Сафари по деревне продолжалось минут двадцать. Выдохлась и собака, и хозяин. Многие попрятались по дворам, но нашлись и те, кто решил помочь Володе. Поэтому свидетелей оказалось достаточно.
Устав, пёс побрёл к елям, росшим перед зданием сельсовета. Печкин наконец-то получил шанс разобраться с взбесившимся животным.
Но собака, верой и правдой прослужившая шесть лет, обернулась и пролаяла хриплым голосом:
— Только попробуй, мразь. Горло перегрызу.
Володя от неожиданности уронил ружьё. Прозвучал выстрел, и на втором этаже административного здания на осколки разлетелось окно. Послышался женский визг.
Собака метнулась к ближайшей ёлке, ловко, словно обезьяна, взобралась на самую верхушку, засмеялась и растаяла в воздухе.
— Яшка! — Завопил Печкин. Он пса своего холил и лелеял, ходил с ним на охоту, а в морозы не брезговал запустить в дом, к теплой печке. Только что мужчина готов был застрелись питомца, думая, что животное может навредить соседям.