Твердым шагом, хорошо освоенным,шел он эдаким бывалым воином,взглядом — убивая наповал.Голосом — команды подавал.Так вошел он в образ ветерана,что ему казалось: это рана,а не печень, тщательно болит.Экий беззаветный инвалид!Разобраться хочется, понять.Документы хочется поднять,орденские планки — все проверитьи только потом — любить и веритьв эти кителя полувоенные,в эти взгляды упоенные,в этот шаг — почти со звоном шпор,в
этот слишком честный взор.
С натуры
Толпа над упавшим решает: пьяный или больной?Сердечник или алкоголик?И, как это часто случается с родимою стороной,в обоих случаях сетуют о всех скорбях и болях.Ну что ж, подойду, послушаю, о чем толкуют оникакие решенья рубят?У нас ведь это не любят: падающего подтолкни!У нас не бьют лежачих и гибнущих не губят.— Инфаркт, — утверждает женщина. —Конечно, это инфаркт! —Она то вздохнет, то ахнет.— Не факт, — говорит мужчина. —Конечно, это не факт.Инфаркты водкой не пахнут.Покуда все советуются, как бы помочь ему,покуда я оттачиваю очередную строфу,уста его произносят невыразимое «мму!»и вслед за тем выталкивают неизъяснимое «тьфу!»И все ему сообщают о том, что с утра не пьют.— Но я именинник сегодня! — он сумрачно сообщает.И, вежливо посмеявшись (у нас лежачих не бьют),ему охотно прощают.
Пьяницы и государство
Государство спирт из хлеба гонит, водку продает, пьяницам проходу не дает, с улицы в подъезды гонит.Пьяница работает с утра и наедине соображает, скоро ли придет его пора. На троих потом соображает.Государство вытрезвитель строит, вешает по стенам лозунга, пропагандою пороки кроет, заявляет пьянице: «Ага!»Пьяница лежит, лежит, лежит, спит бесповоротно и во сне бежит, бежит, бежит от закона в подворотню.
«Самохвалы собирают самовары…»
Самохвалы собирают самовары,Пустозвоны собирают бубенцы.Даже реки там не зимовали,где бывали их гонцы.Церковки, что позабыты веком,обдирает глупость или спесь.Галич — весь и Углич — весь,Север с тундрой и тайгою — весь —все обобраны с большим успехом.И палеонтолог не бывалв розысках существ, давно подохших,где козла ночами забивалв ожидании икон фарцовщик.Жизнь пошла куда живей.Как все ныне изменилось.Что при ликвидации церквейдве копейки килограмм ценилось,ценят выше крабов и икрыв Лондоне, Париже и Милане.Изменились правила игры.Вот откуда пошлое старанье.
«Речи так речи…»
Речи так речи,драму так драму,но не переча,всю телепрограммусмотрят — и в оба,что бы ни спели,смотрят до гробас самой купели,сведенья,так же, как предубеждения,в веденьиэтого учреждения —мировоззрения,мироощущения,и подозрения,и сообщения —что им дикторша скажет,то им на душу ляжет!Что сообщат —
то обобщат.Вот оно, счастье,чем обернулось:словно бы в чащуснова вернулосьплемя людей.Пара идейна двести десятьтелодвижений.Бремя не взвеситьтаких достижений.
Черная икра
Ложные классикиложкамипоутружрут подлинную, неподдельную, истинную икру,но почему-то торопятся,словно за ними гонитсяподлинная, неподдельная, истинная конница.В сущности, времени хватит, чтобы не торопясьсъесть, переварить и снова проголодатьсяи зажевать по две порции той же икры опять —если не верить слухам и панике не поддаться.Но только ложноклассики верят в ложноклассицизм,верят, что наказуется каждое преступление,и все энергичнее, и все исступленнеековыряют ложками кушанье блюдечек из.В сущности, времени хватит детям их детей,а икры достанет и поварам и слугам,и только ложные классикиробко и без затейверят,что будет воздано каждому по заслугам.
«Смолоду и сдуру…»
Смолоду и сдуру —Мучились и гибли.Зрелость это — сдула.Годы это — сшибли.Смолоду и сослепуТыкались щенками.А теперь-то? После-то?С битыми щеками?А теперь-то, нам-тоГибнуть вовсе скушно.Надо, значит — надо.Нужно, значит — нужно.И толчется совесть,Словно кровь под кожей,В зрелость или в псовость.Как они похожи.
«Вырабатывалась мораль…»
Вырабатывалась моральв том же самом цеху: ширпотреба,и какая далекая дальпролегала от цеха до неба!Вырабатывалась она,словно кофточка: очень быстро,словно новый букет винапо приказу того же министра.Как вино: прокисла уже,словно кофточка: проносилась,и на очередном рубежету мораль вывозят на силос.
«Хвалить или молчать!..»
Хвалить или молчать!Ругать ни в коем разе.Хвалить через печать,похваливать в приказе,хвалить в кругу семьи,знакомому и другу,повесить ордени пожать душевно руку.Отметить, поощрить,заметить об удачах.При этом заостритьвниманье на задачах,на нерешенном,на какой-нибудь детали.Такие времена —хвалебные —настали.
«Кто пьет, кто нюхает, кто колется…»
Кто пьет, кто нюхает, кто колется,кто богу потихоньку молится,кто, как в пещере троглодит,пред телевизором сидит,кто с полюбовницей фланирует,кто книги коллекционирует,кто воду на цветочки льет,кто, стало быть, опять же пьет.Кто из подшивки, что пылитсяна чердаке лет шестьдесят,огромные тупые лицаРомановых — их всех подряд —вырезывает и раскладывает,наклеивает и разглядывает.По крайней мере, в двух домахя видел две таких таблицы,где всей династии размах —Романовых тупые лица.