Я люблю тебя, Калькутта!
Шрифт:
Чайтанья (1485–1533) жил и писал свои религиозные стихи-песнопения в период, когда по Индии шла волна религиозного подъема, так называемого движения бхакти, захватившего как индуистов, таки мусульман. Она дала Индии целую плеяду поэтов-святых, одним из которых и стал Чайтанья.
Чем же завоевали последователи движения бхакти любовь у народа? Они слагали стихи не на санскрите, а на народных языках, проповедовали братство, независимо от касты и веры, отказывались от пышной обрядности во имя экстатического единения с богом, призывали людей всех вероисповеданий к терпимости, состраданию, любви. Любой человек — индуист или мусульманин, брахман или неприкасаемый, грешник или святой — объявлялся частицей бога и заслуживал любви и сострадания. Трудно переоценить значение этого гуманного учения для тех жестоких веков, да и для нашего, не менее сурового времени. Вот почему имя Чайтаньи чтут и сегодня, и поток паломников в деревушку Майапур не иссякает. Другое дело, что нашлись люди, как всегда бывало в истории человечества, превратившие эту любовь и сострадание в источник безбедного существования: как оказалось, в этих неправдоподобно чистеньких деревнях живет причт многочисленных храмов, построенных на пожертвования прихожан.
Но это была не последняя наша встреча с Кришной в тот день. Среди зелени полей мы углядели сквозь влажный, но непривычно чистый воздух что-то вроде большого, пятиэтажного, бело-розового отеля. Решено было подъехать к странному видению в> чистом поле, посмотреть, что это, может быть, разжиться холодной кока-колой. Но это был не отель, а ашрам «Международного общества создания Кришны», или «Харе Кришна».
Нас встретили два вежливых и предупредительных молодых человека в оранжевых хитонах, с досиня-выбритыми головами, где оставался лишь небольшой клок волос, «оселедец», как у запорожцев в старину. Они рассказали нам, что ашрам строится уже третий год, здесь будут храм, общежитие, различные службы. Жить здесь будут сто послушников — мужчин и женщин, посвятивших себя Кришне, а также дети, которые родятся. Подавляющее большинство их — не индийцы: американцы, англичане, итальянцы. Есть потомки выходцев и из нашей страны — у одного дед и бабка жили в Вильне, уехали до революции, другой — какой-то Анатолий Федоров из Техаса. Все они учились в специальной школе в Техасе.
Показали нам молельню, еще не оконченную, с полированным мраморным полом и золоченой статуей Кришны, спальни, учебные классы, богатую библиотеку. Подарили журнал «Харе Кришна» на чудесной бумаге, с великолепными фото и репродукциями картин, отпечатанный в Японии. На мой неделикатный вопрос, на какие средства существует ашрам, чуть смутившись, ответили в классическом духе что-то вроде «бог помогает», но потом уточнили, что имеют «маленькую фабричку» в Нью-Йорке, вырабатывающую-ароматические палочки и фруктовую воду. И в заключение просили передать журнал и брошюру… в Москву, сотруднику Института востоковедения АН СССР, известному индологу Г. Г. Котовскому. Оказывается, в 1971 году основатель движения Бхактиведанта Свами Прабхупада ездил в Москву и неоднократно встречался с советскими индологами; текст бесед напечатан в журнале с большой фотографией вероучителя на фоне храма Василия Блаженного.
…Наше путешествие не закончилось посещением ашрама. Мы все-таки успели добраться до городка Кришнанагар, известного своими глиняными игрушками. Нам сразу же показали длиннющую «улицу кукол», сплошь состоящую из мастерских и лавок. И хотя было уже темно, на всех тротуарах высились ярко освещенные фонарями груды, штабеля, горы кукол и игрушек всех размеров, на любые вкусы. В глубине дворов тускло светились горны для обжига. Кое-что было знакомо по калькуттским лоткам, но такого разнообразия мы еще не видели! И все разбрелись по лавкам и вскоре потянулись к рафику с грудами свертков — не устоял никто, даже самые бережливые. Беспокоило только одно — уж больно хрупка и тяжела глина: как ее везти домой, в Москву?
И последний штрих: километров за 50 от Калькутты у нас стал кончаться бензин. Ни одна колонка не пришла нам на помощь, всюду был один ответ: запасы кончились. И тут же вкрадчиво сообщали, что бензин есть у одного человека, но… Выхода не было, и пришлось с проклятиями скинуться и купить «черный бензин» — по двойной цене.
«Харе Кришна». Что это?
Отступление для интересующихся
Год 1989
Бродя по галереям диковинного ашрама, я не сомневался тогда, что мы встретились с сугубо местной, крохотной индуистской сектой, каких тысячи в Индии. Но я ошибался.
Шло время, а встреча в бенгальской деревушке не забывалась, более того, о ней напоминали то статья в газете, то встреча на улице. В 1976 году индийские газеты принесли весть о трагедии, разыгравшейся в Майапуре. С крыши храма был открыт ружейный огонь по толпе крестьян, недовольных кем-то из служителей. 18 человек, в том числе трое детей, были ранены. Стрелял один из членов общины, бывший морской пехотинец, ветеран вьетнамской войны, ушедший искать душевный покой под сень Кришны, яо так его и не обретший…
Я далек от того, чтобы винить в происшедшем всех кришнаитов. В конце концов паршивая овца может затесаться в любое стадо, а плохой, злой человек — с корыстными целями проникнуть в любой, даже самый почтенный коллектив. Печальный случай не уменьшил моего интереса к движению «Харе Кришна», и в 1980 году, будучи снова в Индии, я побывал в центре «Международного общества сознания Кришны» во Вриндабане, священном городе индуистов (на полпути от Дели к Агре), где, по древней легенде, родился обожаемый всеми (наверное, единственный на свете бог, к которому можно применить именно это слово) бог Кришна. Здесь он пас коров, танцевал с пастушками в рощах лунными ночами и нашел свою вечную спутницу — Радху.
И снова воспитанные, тихие молодые люди водили меня по центру, показывали белоснежный, только что выстроенный мраморный храм (местные жители называют его «американским»), спальни и классы, библиотеку с роскошными книгами и журналами «(кстати, журнал их я Г. Г. Котовскому все-таки передал). Запомнился забавный эпизод. «Вас хочет видеть наш учитель Свами Прабхупада, — сказали мне. — Зайдите, пожалуйста, в его кабинет, он вас ждет». В уютном, заставленном книжными шкафами кабинете сидел за столом величественный старец с большой лысой головой и что-то писал в уютном свете настольной лампы. Шли минуты — одна, вторая, третья, но он не поднимал головы. Это была… восковая фигура, искусно сделанная в Нью-Йорке.
А в храме, перед статуями Кришны и Радхи, утопающими в цветах, пела мантры толпа людей. Их было много, но среди них не было индийцев. Местное население предпочитало ходить в свои старые, освященные верой предков храмы. Чужим был здесь, в индийском городке, чистенький мраморный храм американской выделки. И отношение населения, обычно очень терпимого к любой религии, было отчужденным, если не сказать неприязненным.
Кто же они, эти кришнаиты, откуда взялись и во что веруют? Создателем движения «Международное общество сознания Кришны» был Абхай Чаран Де (1896–1977), сын калькуттского купца, ставший миссионером кришнаизма за пределами Индии. Его далекое от традиционного толкование священных книг индуизма, в частности «Бхагавадгиты», вызывало недовольство в Индии, поэтому он перенес свою проповедь в США, в трущобы Нью-Йорка — обиталище нищих и бродяг, а также хиппи. Он убеждал их бросить наркотики, забыть о «сексуальной революции» и обратить свои сердца к Кришне. Соединяться со своим божеством приверженцы неокришнаизма учились, многие часы распевая мантры — кришнаитские молитвы — и впадая в транс.
Об А. Ч. Де и его детище — «Международном обществе сознания Кришны» подробно рассказал в своих статьях советский индолог А. Сенкевич, много лет изучавший движение, ездивший по его центрам, беседовавший с руководителями. Вот что он пишет:
«Абхай Чаран Де, основав весной 1966 года в Нью-Йорке «Международное общество сознания Кришны», объявил себя Прабхупадой — «господней стопой». С каждым годом это общество пополнялось все новыми и новыми обращенными и вскоре стало самым большим нетрадиционным религиозным движением в современном мире.