Я страдаю по тирану
Шрифт:
А потом темнота намекает, что я впервые в своей жизни напилась в дрова.
Глава двенадцатая
Я знаю саундтрек ада: он чем-то похож на дефолтный звук входящего вызова на андроиде. Он бьет прямо в голову, как сигнал из космоса и почему-то вызывает тошноту. Возможно, правы адепты шапочек из фольги. Сейчас я готова нацепить что угодно, лишь бы прятаться от противного звука.
Я сейчас умру. Хотя нет, умру — не то слово. Я сейчас сдохну. Адски хочется пить. И спать. И тошнит. Понятия
И он прекращается, но я не успеваю поблагодарить высшие силы, как слышу голос:
— Я бы вас придушил из ревности, но даже слепому идиоту не придет в голову, что у вас что-то было.
Это голос Влада. Он тоже отдается в голове тупой болью, но я все же приоткрываю один глаз. Еще мне почему-то жарко, возле головы будто скомкано одеяло.
Архипов стоит у края постели, засунув руки в карманы. Мрачный и злой. Одетый, как всегда, с иголочки, но вот что интересно — с другой иголочки. Вчера на нем была совершенно другая рубашка.
— Когда я не дозвонился Максу, я не удивился. Когда я не дозвонился тебе — тоже. Когда на мой телефон пришла смс о списании средств в супермаркете, я ничего не заподозрил. Когда она же пришла из магазина "ООО "Охотничий дом" я слегка заинтересовался. Итак, ты купила в магазине охотничьих трофеев рога с доставкой. Зачем?
Напрягаю память.
— Кажется, мы отправили их швабре…
— Ларисе? То есть… хватит называть ее шваброй! Она моя сотрудница, имей уважение!
— Да она меня подставила! — взвизгиваю я и ойкаю от боли. — И Макса… Макс! Подтверди!
Я тыкаю спящего парня в плечо, и не сразу, но до меня доходит.
Мы спим в одной постели. Одетые. Я в плаще, Макс в кожаной куртке. На голове у нас какие-то меховые шапки, в голове — боль и страдания, во рту жутко сухо, аж челюсть сводит. И очень хочется спать.
— Олеся, что вчера было?
— Не помню…
— Сколько ты выпила?
— Если я не помню, что вчера было, то и объем выпитого тем более не скажу. Я отключилась на середине второй бутылки.
— Вы же друг друга ненавидите.
— Ну… у нас была общая цель.
— Отправить рога шв… Ларисе.
— Сначала она не была такой конкретной. А потом почему-то показалась хорошей…
— Да, Лариса была впечатлена, особенно ее порадовала подпись. "На тебе рога, в них кальция много, для мозгов полезно". Она сочла это угрозой.
— Она умнее, чем я думала.
Голова постепенно включалась, вместе с ней приходили отрывочные воспоминания. Вот мы заказываем пивную тарелку, вот делим сырный шарик. Допиваем бутылку и едем в магазин, чтобы продолжить разработку плана в номере. Берем еще текилы, какую-то ерунду и по дороге видим в витрине магазина неподалеку чудесные ветвистые рога.
— А давай швабре подарим? — предлагает Макс.
— Зачем?
— Ну… в них кальция много. Ей для мозгов полезно. Или для костей. Я забыл.
Берем рога, отправляем их с доставкой и едем в отель, а вот дальше…
— А это из сувенирного магазина внизу, — сообщает Влад. —
— Ой, — пищу я и виновато глажу примятую меховую макушку. — И енота тоже мы?
— Енот почил раньше. На его счастье. А вот менеджер отеля был очень недоволен митингом за права лгбт-сообщества, который ты устроила в холле. Радуйся, что ты не звезда инстаграма. Ночью мало кто снимает веселые видео. Но из отеля тебя — точнее, уже меня — попросили удалиться до расчетного часа. Его, — Влад кивает на храпящего Макса, — пустили переночевать в качестве исключения. Но больше такого поведения не потерпят.
Я закрываю лицо руками, чувствуя, как пылаю с ног до головы!
— Мне очень сты-ы-ыдно! Правда! Я не буду больше так пить…
— Об этом мы поговорим, когда вы протрезвеете!
Через секунду шеф вдруг орет, как оглашенный:
— МАКС! ПОДЪЕМ! Вам обоим пять минут на то, чтобы умыться и переодеться. И пулей в мою машину, ясно?! Вещи заберут. И не надейтесь, что разговор окончен, братцы-кролики. Вы у меня еще попляшете.
Он уходит, громко хлопая дверью. Макс стонет сквозь сон:
— Теперь понимаешь, почему его называют тираном?
Похмелье — не лучшее состояние для укрепления нежных ростков дружбы. Толкаясь и переругиваясь мы умываемся (я возле раковины, а Макс прямо в душевой кабине. Я надеваю чистые джинсы, майку, надвигаю на глаза кепку.
Но все равно буквально мягким местом чувствую взгляды девушек за стойкой регистрации! Весть о том, как мы с шумом и протестными настроениями явились среди ночи, облетела уже весь персонал.
В машине Влада хорошо, прохладно. Но только очень сильно тошнит. Никогда бы не подумала, что стану ненавидеть хорошие машины и с завистью смотреть на проезжающие мимо ПАЗики. Все эти плавные торможения и повороты… кажется, я зеленая.
— Меня тошни-и-ит, — хнычу я.
— Так тебе и надо, — отрезает Влад.
С этим я даже не могу спорить. Мне никогда не было еще так стыдно! Я ни разу не напивалась, даже в студенчестве. Всегда думала, что физически не могу выпить столько, чтобы отключиться. Бывало, мы с девчонками перебирали с вином и ловили вертолеты половину ночи, но чтобы так?!
Мы выезжаем из города, и меня начинает одолевать конкретный такой страх. Влад что, решил оставить нас в качестве наказания в лесу?
— А куда мы едем? — решаюсь задать робкий вопрос.
— К нему, — отвечает Макс.
— Зачем? — почему-то шепотом спрашиваю я.
— Тебе же теперь жить негде. Тебя из отеля выгнали.
Ненавижу Макса. И себя ненавижу. Никогда в жизни больше не стану так напиваться!
Я не думала, что Влад живет в частном доме. Ему больше подходит какой-нибудь пентхаус в элитной высотке, где все такое технологичное и идеальное с точки зрения эстетики. Но симпатичный двухэтажный домик таится в густом сосновом бору. Воздух здесь просто невероятный! От него приятно кружится голова. Мы въезжаем на территорию дома, оставляем машину на крытой парковке и идем в дом.