Я убил Бессмертного. Том 4

Призывающий Оро

— Иногда случается что-то более опасное, и демоны предстают уже не насекомыми, а чудовищами, опасными для мультивселенной в целом. И прямо сейчас в этом мире происходит нечто подобное.

— Что именно? — уточнил Ханагава.

— Понятия не имею, — ответил Виссарион, отпивая из кружки. — Я же прибыл вместе с вами и знаю ровно столько же, сколько и вы.

— Но почему тогда мы сидим здесь, а не…

— Потому что я не тупой рыцарь с Мечом Правды наперевес, — улыбнулся Виссарион Алексу. — И действую я иначе. Если

лезть в гущу, очень легко можно схлопотать в ответ. Не смертельно — уж для меня точно — но неприятно, муторно и вообще — зачем, если этого можно избежать?

Он продолжил улыбаться, глядя уже на двоих собеседников сразу.

— Много тысяч лет назад демоны провернули со мной одну жестокую шутку. Тогда я был моложе, горячее и рвался мстить им за… все причинённые обиды. Они видели во мне опасность — и не без причины… и, в конце концов, меня застали врасплох.

Он подцепил из миски что-то, похожее на кусок вяленого мяса, и, прожевав, продолжил:

— Демоны не могли меня убить. Я… как бы это поточнее выразиться… бессмертен. И тогда они решили сыграть на этом.

Кажется, он был знатным любителем потянуть интригу и нагнать саспенсу; даже Ханагаве с его любопытством все эти паузы казались излишними.

— В общем, — кивнул Виссарион, — они заперли меня.

— Где? — не понял Алекс.

— В одном из миров, — Виссарион пожал плечами. — При мне было всё — мои силы, моё могущество, моё бессмертие. Я мог даже призывать демонов или людей извне. Но вот покинуть тот мир я не мог.

Ханагава моргнул раз, другой…

— Дайте-ка угадаю, — пробормотал он. — Покинуть тот мир было возможно, только… умерев?

— Совершенно верно, — согласился Виссарион. — Как вы понимаете, непростая задачка для бессмертного. Первые века я пытался найти способ самостоятельно — и чего я только не творил!.. Зрелище было не для слабонервных. А затем наткнулся на одно пророчество — о том, что убить меня сможет только мой ученик.

— Как-то очень пафосно, — заметил Алекс, налегая на еду.

— Я тоже так подумал, — кивнул Виссарион. — Но в пророчестве сомневаться не приходилось. Ну, решил я, это будет просто — и выбрал себе ученика из наиболее талантливых местных.

Он скептически улыбнулся.

— Ученик достиг великих высот, стал королём и привёл свою страну к благоденствию, какого там не ведали прежде. Но убить меня… увы, не смог, как ни пытался.

Виссарион отпил пива.

— После трёх провалов я подумал, что, может, местные бесталанные идиоты и решил брать учеников из других миров. Тогда я понятия не имел, на сколько времени это затянется…

— Но вы не прекращали этим заниматься, — ответил Ханагава. — Почему?

— Во-первых, — задумчиво протянул Виссарион, — как я и сказал, предсказания не врут. Если было сказано, что меня убьёт ученик — то так тому и быть… и кто ж знал, что это будет тысяче-с-лишним-какой-то ученик

по счёту?

Он вновь потянулся за закуской.

— А во-вторых — это не доставляло особых хлопот и не отнимало много времени.

Ну, ещё бы, подумал Ханагава. Время вообще не проблема для бессмертных.

— Первых учеников я взращивал буквально как цветы, ведя за руку по шагам. Но чем дальше, тем проще это становилось… С другой стороны, когда делаешь что-то в тысячный раз, то особо не задумываешься над этим.

— Прошу прощения за тупой вопрос, — заметил Алекс с набитым ртом, — но вы, как я могу заметить… Живой, не так ли?

— О, — согласился Виссарион. — Ну, видишь ли, тут всё просто. Я воскрес.

Алекс похлопал глазами, даже прекратив жевать.

— Вот так запросто? Воскрес — и всё?

— Может, это было сложнее, чем кажется, но… да. Взял и воскрес.

— А в чём разница? — уточнил Ханагава. — Готфрид рассказывал нам о своих попытках. Он убивал вас и раньше, но вы всегда воскресали, а…

— Не-а, — покачал головой Виссарион. — Не воскресал. Точнее, он не убивал меня. Он крошил меня на части, превращал в месиво, сжигал, резал и ещё делал чёрт знает что — как и тысяча учеников до него. Вот только это не убивало меня.

— А зачем Готфриду удалось?

— А затем Готфриду удалось, — подтвердил Виссарион.

— Но… как?

— Если бы я знал, — Виссарион пожал плечами. — Встречу его — первым делом задам этот вопрос. Свои слабости всегда нужно знать.

Он вновь улыбнулся.

— Так вот. К чему я это. Вы спрашивали, почему я не несусь, сломя голову, сокрушать местное зло… Всё просто. Я не буду этого делать. Я разберусь, что вообще происходит в этом мире — разберусь издалека — и, если сочту, что всё действительно плохо…

— Запрёте его в этом мире, как это сделали с вами демоны? — сообразил Ханагава.

— Бинго! — Виссарион щёлкнул пальцами. — Именно так. Только — для надёжности — я запру не зло, а сам мир. И без дурацких условий вроде чьей-либо смерти — просто кристаллизация отдельного измерения, без возможности войти или выйти для кого-либо.

— Кажется, я знаю, откуда Готфрид набрался своих манер, — проворчал Алекс. — До встречи с вами он не был таким.

— О! — Виссарион поднял бровь. — Так бы знал его раньше, до того, как он попал ко мне?

Он хлопнул в ладоши.

— Что ж, я на ваши вопросы ответил. Пора и вам рассказать мне то, что меня интересует. Про Готфрида, про вас и про то, почему мы встретились. Скорее всего, оно как-то связано с происходящим здесь — хоть я пока и не знаю, как.

Алекс и Ханагава вновь посмотрели друг на друга.

— Ладно, — вздохнул Алекс. — Я начну, пожалуй, а док подхватит, если что. В общем, убив вас, Готфрид вернулся к себе домой — вот только прошло двадцать лет, и многое безвозвратно переменилось…