Япония, японцы и японоведы
Шрифт:
В японской демократической печати эти меры были расценены как введение "военного положения" в столице. Но полицейские власти Японии и в этом случае в своих докладах правительству не решались гарантировать безопасность президента США.
При таких обстоятельствах 12 июня посол США в Японии Макартур встретился с Киси и потребовал немедленного прекращения антиамериканских демонстраций любыми средствами и любой ценой. В последующие дни полиция совершила налеты на помещения студенческих организаций и рабочих профсоюзов. На совещании депутатов парламентских фракций социалистической партии 14 июня представители правого крыла высказались за отказ от проведения демонстраций в Токио в день приезда Эйзенхауэра. В тот же день под давлением "умеренных" профсоюзных боссов руководство Генерального совета профсоюзов (Сохё) также стало обсуждать предложение об отмене массовой демонстрации в районе аэродрома Ханэда, приуроченной к прибытию американского гостя.
Но эти попытки сторонников "соблюдения порядка" в дни пребывания президента США в Японии не получили поддержки со стороны коммунистов, левых социалистов, а также в массовых организациях совместной борьбы, созданных к тому времени по всей стране в качестве местных отделений Национального совета борьбы против "договора безопасности", а к середине июня 1960 года в стране насчитывалось уже около 2 тысяч таких отделений.
В организациях совместной борьбы сливались воедино действия миллионов простых людей. В большинстве этих организаций основной движущей силой были местные ячейки коммунистической партии, хотя, как мне тогда казалось, под давлением руководителей КПЯ некоторые из местных активистов компартии проявили излишне придирчивое отношение к радикалам из числа массовых студенческих объединений, подчас некстати сдерживая их.
Кульминационным моментом борьбы японцев против "договора безопасности" стали события, происшедшие в Токио 15 июня 1960 года. В этот день, когда президент США Эйзенхауэр прибыл уже на остров Окинава, чтобы затем совершить кратковременный перелет в японскую столицу, в Японии началась вторая по счету всеобщая политическая забастовка.
В забастовке участвовали свыше 100 отраслевых профсоюзных объединений во главе с Генеральным советом профсоюзов. На многих предприятиях, в частности на угольных шахтах, забастовка продолжалась целый день. В общей сложности работу прекратили 5800 тысяч человек. На такой уровень движение масс в Японии еще не поднималось никогда прежде.
Но не митинги миллионов забастовщиков, прошедшие по всей стране, а драматические кровавые события в центре Токио, в районе парламента, определили в конечном счете результат борьбы. В тот день, как и в предыдущие, в столице начались демонстрации на центральных улицах - вблизи парламента и у ворот американского посольства. Среди демонстрантов, направлявшихся к парламенту, преобладали студенты, шедшие под руководством радикально настроенных лидеров Всеяпонской федерации студенческих организаций - Дзэнгакурэн. А в сторону американского посольства направлялись в основном колонны, находившиеся под контролем Коммунистической партии Японии. Но здания посольства США и парламента находятся довольно близко - не более чем на расстоянии километра, а потому при большом скоплении демонстрантов организаторам этих шествий и митингов трудно было отделить одну демонстрацию от другой, тем более что в тот день их лозунги почти ни в чем не отличались.
С утра в этот день я находился в районе парламента, переходя от одной колонны демонстрантов к другой. Неподалеку от резиденции премьер-министра я встретился неожиданно с одним из лидеров ЦК КПЯ Хакамадой Сатоми. Мы поприветствовали друг друга, и Хакамада сказал мне: "Туда, к воротам парламента, не ходите - там собрались троцкисты и провокаторы, а колонна компартии будет вот там!" - И он указал улицу, ведущую к американскому посольству. Я ответил: "Да-да", но направился потом именно к воротам парламента, так как предполагал, что наиболее интересные происшествия могли произойти именно там, где скапливались колонны студентов Токийского университета, отличавшихся радикализмом своих лозунгов и непредсказуемостью своих действий. Мне, как и большинству других журналистов, хотелось видеть в первую очередь сцены острой политической борьбы, а не чинное шествие законопослушных противников "договора безопасности", к которым в те дни старались причислить себя и руководители компартии. И я не ошибся.
Спустя некоторое время у Южных ворот парламента, где собрались в тот день на митинг около 30 тысяч студентов-демонстрантов, завязалась стычка с группой ультраправых боевиков из фашистской партии "Айкокуто" и других подобных ей полукриминальных, гангстерских организаций. Врезавшись на грузовиках в одну из студенческих колонн, воинствующие фашисты, вооруженные дубинками, стали избивать студентов, находившихся в крайних рядах митинга. Несколько тысяч полицейских, преграждавших студентам дорогу к парламентской территории, не двинулись с места, чтобы остановить распоясавшихся хулиганов. И эта стычка студентов с ультраправыми послужила детонатором всего того, что произошло вслед за ней.
Повернув микрофоны в сторону тысяч по-боевому настроенных юношей и девушек, руководители студенческого митинга призвали их к штурму парламента, с тем чтобы оттуда продиктовать правительству свои требования ухода в отставку кабинета Киси, отказа от ратификации "договора безопасности" и недопущения прилета в Японию президента США Эйзенхауэра. И вскоре штурм начался.
Находясь поодаль от южных парламентских ворот на противоположной стороне улицы, я хорошо видел, как студенческие шеренги, ощетинившись, словно копьями, древками своих красных знамен, бросились на ряды полицейских в касках с пластиковыми забралами, с металлическими щитками и дубинками в руках. После ожесточенной рукопашной схватки полиция была оттеснена в глубь парламентской территории. Затем с помощью захваченных студентами полицейских грузовиков каменные столбы, на которых висели парламентские ворота, были сломаны, ворота рухнули и свыше пяти тысяч студентов прорвались в образовавшуюся брешь на территорию парламента. Там и завязалось далее то яростное рукопашное сражение, в итоге которого одна студентка, Камба Митико, была убита, а сотни других получили ранения и травмы разной степени тяжести. Оставаясь на своем месте, удобном для обзора всего происходящего, я видел, как с прилегавшей к зданию парламента территории, где шел бой, студенты выносили на руках одного за другим своих окровавленных товарищей, пострадавших в рукопашных схватках с полицейскими. Потом получившей подкрепление полиции удалось оттеснить студентов от парламентского подъезда, при этом в ход были пущены не только дубинки, но и слезоточивые бомбы и брандспойты. Когда спустя час несколько батальонов полицейских окончательно выбили студентов за парламентские ворота, число раненых участников штурма превысило 500 человек. Для их вывоза в больницу были мобилизованы все 50 машин "скорой помощи" японской столицы.
В это время мне пришлось покинуть место происшествия, чтобы успеть написать телеграмму в редакцию о всем увиденном, но вечером я снова побывал в районе парламента, где все еще продолжались беспорядки. Толпы людей, охваченных яростью, опрокинули к тому времени десятки полицейских броневиков и грузовиков, загораживавших подступы к парламенту. Обливая бензином опрокинутые машины, они поджигали их. Взрывы ухали при этом один за другим. Густые клубы дыма и смрадный запах жженой резины ползли далеко по соседним кварталам, освещенным багровым заревом. Зловещий фон всему происходившему создавали обрушившиеся каменные столбы парламентских ворот, смятые и порванные заграждения из колючей проволоки, грязные обрывки красных флагов и клочья плакатов на асфальте, а над ними с торчащими вверх колесами остовы полицейских броневиков, все еще тлевшие со злобным шипением.
Вторая всеобщая политическая забастовка, массовые антиамериканские демонстрации у стен посольства США и кровопролитное сражение у стен парламента повергли в растерянность японские правительственные круги. В ночь с 15 на 16 июня неподалеку от пожираемых пламенем полицейских грузовиков - в здании официальной резиденции премьер-министра, обнесенном забором из колючей проволоки,- состоялось чрезвычайное заседание кабинета министров. По сообщениям печати, некоторые министры высказались за немедленную отставку правительства. Однако Киси все еще упорствовал: утром он встретился с начальником управления обороны Акаги и поставил вопрос о чрезвычайной мобилизации армейских частей на помощь полиции. Утром полиция начала массовые аресты, и уже к полудню были арестованы 174 участника состоявшейся накануне демонстрации.
Но во второй половине дня, когда около американского посольства вновь появились многолюдные колонны демонстрантов, члены кабинета министров собрались на новое экстренное заседание. Там ими и было принято решение просить Эйзенхауэра отказаться от визита на Японские острова, хотя именно этот визит и был основной целью его вояжа на Дальний Восток. Отмена визита аргументировалась правительством его "неуверенностью в возможности обеспечения порядка в стране".
В четыре часа дня текст этого решения был передан японскими радиостанциями. Затем по радио выступил сам премьер. Он пробормотал нечто невнятное о том, будто дорогу в Японию американскому президенту преградил не народ, а какие-то мифические "агенты международного коммунизма". Голос Киси дрожал и срывался: он явно не мог скрыть своего смятения перед фактом позорной неудачи его проамериканской политики. Да и для американцев это был "черный день" их внешней политики: двери Японии были захлопнуты перед самым носом президента США.