Ярко пылая
Шрифт:
Отмахнувшись от горящих щепок, она лихорадочно бросилась к своему спасению, увидев кусок доски всего в нескольких футах от нее, и снова ушла под воду. Отчаявшись, она забарахталась сильнее, сильно подгребая под себя, и оказалась ближе к доскам, но они уплывали по волнам, уходя из-под ее рук, она выгнулась, нашла что-то твердое под ногой, оттолкнулась от него и схватила край доски кончиками пальцев.
Элинор приподнялась, всхлипнула и легла, раскинув руки, схватившись за края самодельного плота, выплевывая соленую воду и втягивая больше воздуха в легкие,
Она перевернулась, чтобы рассмотреть, от чего оттолкнулась ногой и, нахмурившись, увидела бочку, отплывавшую от нее на волнах, как бы прощаясь с ней. То, что пустая бочка делала достаточно близко палубе «Славного», чтобы ей помочь, было тайной, к разгадке которой она не стремилась. Может, Бог смотрел на нее и думал, что она неблагодарна за Его дар. Девушка откинулась на плоту и обнаружила, что легкая кривая доска значительно расслабила ее спину. Но у нее не было времени отдыхать. Ей все же нужно убежать от пиратов.
Она перевернулась на живот и сползла вниз, пока только грудь не осталась на плоту, схватившись руками за края досок. Затем она начала грести ногами. У нее не было иного намерения, кроме как уплыть подальше, и она знала, что шансов найти землю или чудесным образом дружественный корабль почти не существует, но девушка была полна решимости не умереть в руках пиратов. Она болтала ногой и ударила по воде, и один ботинок соскользнул с нее, это придало легкость. Элинор стала болтать другой ногой, ожидая, пока другой ботинок не соскочил и не уплыл от нее.
Элинор быстро поймала ритм, когда гребла ногами до тех пор, пока ее ноги не заныли так же сильно, как и спина, затем немного дала себе отдохнуть, пока не почувствовала, что может плыть дальше. Мыслей в голове не было. Волны нахлынули на ее самодельный плот, заставив почувствовать тепло, что, вероятно, означало, что тело привыкло к температуре, и это был небольшой комфорт. Ее пальцы стали белыми и онемели, когда она вцепилась в плот, поэтому во время отдыха она отпускала по одной руке за раз, и сгибала пальцы, чтобы восстановить кровообращение.
Время перестало иметь значение. Не было ничего, кроме прерывистых ударов ногами и отдыха на сыром дереве, размышляя, в какой момент она просто соскользнет в волны, измученная и бессознательная? Было больно утонуть во сне? После слишком многих перерывов, потеряв счет, она выплыла из тумана и оказалась под пасмурным небом. Казалось, что скоро может пойти дождь. Она не слышала криков с пиратского корабля, только волна ударяла по плоту, а ветер скользил по ее усталому телу, как свист невидимого гиганта.
Через некоторое время ветер стих, и начался дождь, теплые капли которого вскоре превратились в поток, намочив волосы и тело, смывая солоноватую корку, покрывающую каждый ее дюйм. Пресная вода собралась на изгибе плота, и она с жадностью набросилась на нее, не замечая немного смолистого, деревянного вкуса, переданного досками. Даже этот маленький глоток оживил ее, и она начала грести сильнее, покачав головой, чтобы отбросить волосы с глаз и лица. Она могла бы умереть
Сквозь дождь она увидела облако, которое, казалось, висело прямо на волнах, зеленоватое, густое и вздымающееся.
Интересно, она несколькими толчками направила плот в этом направлении и увидела, что оно стало больше и зеленее, пока ее измученный мозг окончательно не признал в нем остров. Он был слишком мал, чтобы быть Кубой или Ямайкой, оба из которых были рядом с путями «Славного», но он был достаточно большим, чтобы на нем была пресная вода и, возможно, какая-нибудь еда.
Подумав о еде, Элинор поняла, как голод лишал её сил. Ноги болели так сильно, что они почти онемели, спина все еще была как в огне. Но она была жива. И, может быть, пробудет еще долго, чтобы кто-то мог ее спасти.
Элинор машинально начала бить ногами, в то время когда думала о спасении. Кроуфорд непременно скажет всем, что она мертва. Она должна была умереть, когда он ее оставил. Поэтому Королевский флот не будет искать ее. Рамси... она перестала грести и прижалась лбом к мокрому дереву. Это никогда не случилось бы с «Афиной». Он бы этого не допустил. Если бы она была... но это были лишь размышления, которые ни к чему не приведут.
У нее оставалось только два варианта надежды на спасение. Один из них заключался в том, что она могла встретить проплывающий мимо корабль. Это маловероятно. «Славный» шел по малоиспользуемому судоходном пути между Сент-Доминго и Порт-Роялем. Другой - заключался в том, что на острове может быть отрегулирована связь, и моряки помогут ей добраться до города, где она может связаться с военно-морским флотом. Это также маловероятно, учитывая размер острова. Несмотря на свое больное, избитое тело, она почувствовала надежду. На самом деле, она может пережить это. И если бы она это сделала, то увидела бы, как Кроуфорда повесят, потому что была уверена, что это военное преступление.
Ее ободранные пальцы натолкнулись на что-то, что двигалось, и когда она коснулась этого, то вскрикнула и поджала ноги, прежде чем поняла, что это песок. Элинор встала на ноги и вытолкала плот на мягкий, красивый, солидный пляж, пока не прошла мимо отметки прилива, усеянной водорослями, затем упала животом на плот и стала молиться самой пылкой Благодарственной молитвой, которую она когда-либо произносила. Затем, между словами, потеряла сознание.
Глава шестнадцатая, в которой Элинор делает много открытий
Элинор проснулась в сумерках, слыша гомон птиц на деревьях, трель звуков, которые она никогда раньше не слышала. Ветер снова поднялся, и шелест листьев, соприкасающихся друг с другом, почти заглушил крики птиц. Она встала на колени, все ее мышцы дрожали от напряжения. К носу прилипли песчинки, и она протерла глаза, осторожно стряхнув песок, и моргнула, чтобы слезы смыли остальное. Когда нос снова стал чистым, она с облегчением вздохнула.