Языческий лорд
Шрифт:
Ночь — это царство мертвых. Часовые Меревала не спали, но они находились на краю лагеря, и ни один не был рядом с размокшими деревянными развалинами старого монастыря.
Там догорали два костра, и в их слабом свете я прошел мимо скелетов, что были извлечены из земли и благоговейно выложены в длинный ряд.
Отец Цеолберт объявил, что их нужно перезахоронить с молитвами, ибо это были монахи Бирддан Игга, те, что жили здесь, пока не пришли датчане, чтобы жечь, грабить и убивать.
Кости были завернуты в новые
В телегу как раз мог поместиться человек. Ее борта были раскрашены крестами, которые я мог различить в неясном свете угасающих костров.
На дне телеги лежала сложенная ткань, когда я дотронулся до нее, то почувствовал, что это гладкая и дорогая материя, что называют шелком и привозят из каких-то дальних стран на востоке. Шелк явно был предназначен в качестве нового савана для святого Освальда, единственная сложность заключалась в том, что святой Освальд больше не существовал.
Значит, настало время для еще одного воскрешения.
Я гадал, пересчитал ли кто-нибудь скелеты, а если да, то станут ли они считать их снова перед тем как захоронить. Но у меня было мало времени и я сомневался, что смогу найти еще одно тело, не производя при этом слишком много шума, который разбудит спящих, что находились лишь в нескольких ярдах, поэтому я наугад выбрал тело и развернул окутывающее его шерстяное покрывало.
Я ощупал кости. Они были чистыми, что предполагало, что скелеты были омыты, прежде чем завернуты в саваны, и когда я поднял одну высушенную руку, кости не распались, это значило, что монах умер незадолго до разрушения монастыря.
Я склонился над мертвецом и нащупал в кошеле серебряный крест, который я надевал, когда мы хотели обмануть часовых у Нижних ворот Беббанбурга. Это был тяжелый крест с украшенными гранатами перекладинами. Я собирался его продать, но теперь он послужит другой цели, хотя сначала мне нужно было расчленить скелет. Я отрезал ножом одну руку и череп, а потом отнес их к куче костей, не сложенных воедино.
Потом всё было просто. Я вложил серебряный крест внутрь его грудной клетки, обмотав цепь вокруг одного из ребер, а потом с помощью шерстяного савана поднял тело и отнес его к западу, к медлительному ручейку.
Я положил его на мелководье, вытащил саван и подтянул к скелету ловушку для угрей. Я оставил мертвеца бултыхаться в медленном течении, а сам как следует отжал саван, а потом бросил мокрое полотно в догорающий костер, где оно зашипело и задымилось.
К утру большая часть савана обуглится и станет неузнаваемой. Я вернулся к мертвым монахам и передвинул скелеты, чтобы скрыть устроенный мною промежуток между телами,
А потом, поскольку на заре у меня будет много дел, я заснул.
На рассвете я подозвал к себе Осферта и Меревала, но подошли и еще с дюжину человек. Это были таны, обладающие властью, мерсийские землевладельцы, которые привели своих воинов на службу в армию Этельреда.
Они были подавлены, может, из-за накрывшего плоскую местность густого тумана, или из-за своей уверенности, что Этельред будет разбит, после принесенных мною вестей о том, кому на самом деле присягнул Хэстен. Мы собрались вокруг телеги, куда слуги принесли кувшины с разбавленным элем и ломти черствого хлеба.
Меревал был предводителем мерсийцев, но уступил мне власть, как когда-то много лет назад в Честере.
— Ты, — я указал на Осферта, — сегодня поскачешь назад к Полуночнику, — я посмотрел на Меревала. — А ты дашь ему хорошую лошадь и сорок воинов.
— Сорок?
— Это команда корабля, — объяснил я и снова перевел взгляд на Осферта. — Пошли Финана и его людей ко мне на тех лошадях, что возьмешь к Полуночнику. Скажи ему, чтобы ехал быстро и захватил все оружие. А потом поплывешь в Лунден и предупредишь гарнизон о том, что происходит, найдешь своего сводного брата и всё ему расскажешь.
Сводным братом Осферта был король Уэссекса, а нам нужна была сильная армия саксов, чтобы победить Кнута.
— Скажи ему, что датчане идут на Мерсию или на Уэссекс со всеми силами, и что пусть он ищет меня на западе.
— На западе, — торжественно повторил Осферт.
— Не знаю где, — сказал я, но если Кнут атакует Мерсию, король Эдуард должен повести свое войско к Глевекестру. Если Кнут нападет на Уэссекс, то я присоединись к королю, но думаю, что это будет Мерсия, так что пошли брата в Глевекестр.
— Почему в Глевекестр? — спросил один из танов. — Мы не знаем, что предпримет Кнут!
— Мы знаем, что он собирается атаковать, — ответил я, — и поскольку ничто его не сдерживает, он может выступить куда угодно и чинить урон к своему удовольствию, так что мы должны завлечь его в ловушку. Должны заставить драться там, где хотим мы, а не там, где выберет он сам.
— Но…
— Я выбрал запад, — рявкнул я, — и заставлю его сражаться там, где хочу.
Никто не произнес ни слова. Вероятно, они мне не поверили, но я говорил им правду.
— Мне нужна сотня твоих воинов, — сказал я Меревалу, — самые лучшие и на легких лошадях. Можешь сам их возглавить.
Он неспешно кивнул.
— И куда мы направимся?
— Со мной. А остальные вернутся к Этельреду. Скажите ему, что мне жаль, но останки святого Освальда давным давно развеяны по ветру.
— Ему это не понравится, — заявил коренастый человек по имени Освин.