Йога. Возвращение к истоку. Беседа по сутрам йоги Патанджали
Шрифт:
Я знал одного очень редкостного человека. Он был саньясином. Когда я был маленьким, он приходил в мою деревню и обычно останавливался в моей семье. Я любил этого человека только по одной-единственной причине: всегда, когда он давал лекции, и люди аплодировали ему, он оборачивался ко мне и говорил: «Раджниш, должно быть, я сказал что-то неправильное. Иначе, почему эти люди аплодируют? Они аплодируют только тогда, когда я говорю нечто неправильное, потому что эти люди — неправильные люди». Когда никто не аплодируют, и никто не понимал, что он говорит, когда все смотрели на него так, как будто он попусту тратит их время, он приходил
Пятый вопрос:
В чем разница между самовоспоминанием и свидетельствованием?
Только что я рассказал вам, в чем разница между самоанализом и самовоспоминаним. Теперь, разница между самовоспоминанием и свидетельствованием. Да, между ними существует огромная разница: потому что в случае самовоспоминания вы все свое внимание акцентируете на себе. Точно так же, как в случае самоанализа, вы акцентируете все внимание на мыслях, чувствах, эмоциях, настроениях, на злости, на сексуальности, на всем, и забываете о себе; в случае самовоспоминания вы помните о себе, концентрируете всю свою энергию на самих себе и просто смотрите на настроение, на ситуацию, на чувство — вы не думаете об этом, потому что, когда вы думаете, вы утрачиваете взгляд, его чистоту.
Свидетельствование будет шагом вперед. В свидетельствовании, даже если вы отбросили себя, остается только воспоминание. Не то, что я помнит. «Я» больше не часть свидетельствования. Просто воспоминание... Свидетельствование является свидетельствованием себя. Самовоспоминание это начало; свидетельствование это конец. Посредством самовоспоминания вы начинаете смотреть на злость, оставаясь центрированными в самих себе, кристаллизованными в самих себе, созерцая рябь, которую вокруг вас создал ум. Но когда вы смотрите на ум, мало-помалу он исчезает. Когда исчезает ум, возникает пустота, тогда вы можете сделать новый шаг: теперь вы смотрите на самих себя. Теперь та же самая энергия, которая смотрела на злость, на секс, на зависть, высвобождена — потому что зависть, злость и секс исчезли. Теперь та же самая энергия начинает течь в обратную сторону, чтобы дать вам возможность посмотреть на самих себя.
Когда та же самая энергия смотрит на себя, «себя» тоже исчезает; тогда остается только воспоминание. Это воспоминание и есть свидетельствование. В свидетельствовании нет «себя». Вы смотрите на злость, но когда вы смотрите на самих себя, вы больше не являетесь собой — вы просто огромное, бесконечное, безграничное свидетельствование. Просто сознание — бесконечное и огромное, но не кристаллизованное. Вы должны это понять.
Всю свою жизнь Гурджиев работал над одним и тем же методом самовоспоминания, потому что на западе внедрить свидетельствование было бы практически невозможным, потому что запад все время жил в самоанализе. Все христианские монастыри учили самоанализу. Гурджиев внедрил нечто, что выходит за пределы самоанализа: он назвал это «самовоспоминанием». Ему все время хотелось внедрить свидетельствование, но он не мог этого сделать, потому что свидетельствование внедрить невозможно. Если вы будете говорить о нем прежде, чем созреет самовоспоминание, вы никуда не придете; это будет бесполезно. Он ждал очень долго, но ему так и не удалось его ввести.
На
Двигайтесь от самоанализа к самовоспоминанию, и когда вы достигли самовоспоминания, надейтесь, что в один прекрасный день вы приблизитесь к свидетельствованию. Но постоянно держите в своем уме, что самовоспоминание не является целью. Вы можете использовать его просто в качестве моста, но вы должны перейти по нему, вы должны выйти за его пределы.
Шестой вопрос:
Можно ли пребывать в состоянии чистого сознания какое-то время и затем снова выпасть из него?
Нет, это невозможно. Но нечто подобное происходит: у вас есть проблеск чистого сознания; вы еще не вошли. Это подобно тому, как вы смотрите на вершины Гималаев с дистанции в сто миль. Вы еще не достигли их, но вы можете видеть их с огромного расстояния. Вы можете смотреть на вершины, вы можете их ощутить. Вы можете открыть окно и посмотреть на далекую луну, и ее лучи дотронутся до вас, вы будете освещены, у вас возникнет определенное переживание, но из этого окна-переживания вы будете выпадать вновь и вновь.
Когда вы достигли чистого сознания — вы не смотрите на него со стороны, вы вошли в него — тогда вы не больше не можете его утратить. Если вы достигли, вы достигли навсегда. Вы не можете выпасть из него. Почему? Потому что в тот момент, когда вы вошли, вы исчезли. Кто будет из него выпадать? Для того чтобы выпасть, вы должны, по крайней мере, оставаться самими собой. Но для того, чтобы войти в чистое сознание, эго должно полностью исчезнуть, «я» должно полностью исчезнуть. Кто тогда вернется назад?
В этом взгляде вы исчезаете; вы находитесь там. Вы можете взглянуть и закрыть глаза. Вы можете взглянуть и закрыть окно. Это станет памятью, она будет часто вас посещать; это станет ностальгией. Это будет приходить к вам в ваших снах. Иногда, внезапно, вы вновь начнете ощущать глубокую потребность обрести этот взгляд, но это не может быть постоянным явлением. Взгляды всего лишь взгляды. Это хорошо, прекрасно, но не цепляйтесь за них; потому что они непостоянны. Вы будете выпадать из них снова и снова — потому что вы все еще здесь.
Когда у вас уже есть взгляды, идите к пикам, идите к луне... соединитесь с ней. Вы будете падать до тех пор, пока полностью не исчезнете. Вы должны будете возвращаться назад в мир, потому что во время этих взглядов эго будет чувствовать удушье. Эго будет впадать в предсмертную панику. Оно скажет: «Закрой окно! Ты уже достаточно насмотрелся на луну. Теперь не будь глупым. Не будь лунатиком». Слово «лунатик» означает помешанный. Оно произошло от слова «лунар» — то есть луна. Все сумасшедшие люди звались лунатиками, помешанными — мечтающими о чем-то далеком.