Юность
Шрифт:
А вот и наш импровизированный командный пункт. Кто-то уже озаботился поставить там полотняный навес и огородить стены плетнём. Всё какая-никакая защита от непогоды. За прутьями видны головы. Немного, но некоторые лорды уже приехали обратно. Впрочем, время ещё есть, и достаточно много, так что никаких проблем.
Въезжаю на холм, отдаю поводья охране, спрыгиваю с седла. Вороного уводят к расположенной у подножия холма коновязи, а я приветствую всех уже приехавших. Мне отвечают, но я вижу, что люди в напряжении. Они ожидали от требучетов какого-то чуда, а всё идёт настолько медленно, что им даже стало
– Что, благородные сьере, приуныли? Медленно? Не видно результата? И не увидите…
Народ мгновенно свирепеет – я что, привёл их сюда умирать?! М-да… Переборщил с шуткой. Торопливо добавляю:
– То, что вы сейчас видите, называется «беспокоящий огонь». Камнемёты не дают спокойно наблюдать за нами и вывести из ворот очередной отряд для вылазки. Поэтому и особых достижений от них не требуется.
– Да…
Вскидываю руку и ледяным тоном произношу – реветь здесь раненым медведем нельзя, все лорды:
– Сейчас соберутся оставшиеся, и тогда мы начнём действо. И клянусь Высочайшим, вы увидите настоящий результат! Барон дель Таури! Сколько боеприпасов для больших требучетов?
Главный железнорукий чётко рапортует:
– В наличии – тысяча у машин. Остальное в пути.
– Дайте команду: первый залп – пристрелочный. Потом, после внесения поправок, опять камнями. Когда выверят, стрелять только трети камнемётов, распределите сами, остальным – молчать. Ждём, пока стена не рухнет. Потом сразу общий залп зажигательными снарядами. Всё понятно?
– Да, сьере граф. – Удар латной перчатки в грудь. Торопливый поклон, затем барон выбегает из нашей загородки, а я спокойно подхожу к стене, повёрнутой к Кыхту.
– Ну, что же, сьере… Сейчас начнётся представление. Готовьтесь.
Лорды мнутся, но всё же постепенно выстраиваются рядом со мной. Эх, надо бы отправить солдат в лагерь для отдыха. Но пусть ещё немного потерпят. Им тоже надо увидеть это. Тогда они взбодрятся. От потери семи верховных командиров и больше пятисот товарищей… Что там дель Таури? Ага, вижу. Машет руками, губы шевелятся, собравшиеся вокруг него разбегаются в разные стороны. Вот пришли в движение рычаги, описывая медленную дугу, цепляется спусковая верёвка, оборачивается вокруг неровно отёсанного куба чёрного камня праща… Барон оборачивается и смотрит на наш КП. Ну что же? А вон и последние опоздавшие…
– Эй, кто-нибудь, махните копьём!
Один из солдат описывает несколько дуг в воздухе своим оружием. Дель Таури обрадованно кивает. Машет рукой, и я чётко различаю, как один из расчёта выбивает молотом стопор. Тяжеленный противовес проваливается, замковой рвёт трос с крюка. Толстый длинный рычаг описывает дугу, срывая с желоба глыбу, которая взмывает в воздух и… уверенно врезается в жёлтую стену. Удар заставляет вздрогнуть землю под нашими ногами. Огромные клубы пыли, сноп ярчайших искр, и испуганные вопли доносятся даже до нас! Орут и расчёты требучетов, и защитники. Пыль медленно рассеивается, но уже в воздухе другие булыжники. Грохот, треск лопающегося камня, суета пленников возле машин, а Кыхта не видно!
– Прекратить огонь! Прекратить огонь! – ору я, срывая связки. Даже кашель напал.
Команду по цепочке передают вниз, и я вижу, как расчёты застывают на месте. Терпеливо ждём, но пыль рассеивается очень медленно… Наконец что-то прорисовывается в жёлтом тумане, а спустя десять минут мы видим… И вопль радости из тысяч глоток сотрясает небеса Тушура – первой стены нет. Громадная, несокрушимая кладка превратилась в груды бесформенных камней, рассыпавшиеся холмами. Всего сорок полутонных глыб, вот он, результат.
– Сьере граф! Сьере граф! Это… это невероятно!!!
Лорды пытаются обнять меня, бьют по плечам, трясут мои руки в рукопожатиях. Наконец первый вал эмоций заканчивается. Пора действовать дальше.
– Сьере, прошу тишины и внимания! Оглашаю приказ: увести свои отряды в лагерь следующим лордам… – Торопливо перечисляю шестерых. На их лицах недоумение и обида, но я поясняю: – Вы приведёте войска обратно в полночь. До того времени – отдыхать. Лордам дель… – Называю ещё шестерых, те уже поняли, что ничего обидного для их чести не будет, и терпеливо ждут. – Вам заступить на смену тем, кто придёт ночью, в восемь утра. Есть вопросы? Отлично. Питание тем, кто в поле, будет организовано. Пленных у камнемётов менять по мере усталости, желательно каждые два часа.
– Менять? – тянет кто-то, и я добавляю металла в голос:
– Именно менять! Если рабы устанут, то начнут мазать, станут долго возиться. А два часа – вполне нормально при их состоянии.
– Дельное предложение, – соглашается со мной кто-то.
Киваю ему. Тот отвечает таким же вежливым кивком.
– А сейчас пора переставлять наши требучеты поближе. Щиты и повозки с копьями готовы?
– Всё в порядке. Можем начинать в любой момент.
Улыбаюсь:
– Все знают, что им делать? Так приступим, сьере, к работе!..
Названные двенадцать выходят первыми, и мы слышим их приказы. Солдаты начинают шевелиться, поднимаются, строятся в колонны, не в силах отвести взгляды от горы камней на месте неприступной когда-то стены. Рабы тоже приступают к работе. Малые требучеты уже двигаются, облепленные тушурцами, словно муравьями. Возле больших кипит работа – вынимают стопорные брёвна, вбитые в землю, снимают противовесные корзины. Скоро и они двинутся.
Бросаю взгляд на солнце – до темноты успеем. Без суеты и нервотрёпки. Осаждённые сейчас при всём желании ничего не смогут сделать. Ворота второй стены завалены наглухо. А скакать по рыхлой груде камней вряд ли получится… Неторопливо спускаюсь с холма. Вороной у коновязи призывно вскидывает голову, но я лучше пешком. Дохожу до позиций. Хм… Неплохо. Очень даже неплохо!.. Переход через ров расширен, укреплён, и первые требучеты уже на той стороне. Дистанция их стрельбы известна, так что пленники торопливо укрепляют заранее намеченные площадки, и вот малые камнемёты дают первый залп. А позади них неторопливо ползут их большие собратья, каждый из которых тянет по сотне рабов, впряжённых в верёвки.