Юный самурай. Путь воина. Путь меча. Путь дракона
Шрифт:
Сердце вдруг кольнуло сомнение. А вдруг в погоне за техникой «Двух небес» он позабыл о здравом смысле? Хватит ли сил? Ведь он так устал в дороге. Теперь-то Джек понял, что их разбудили нарочно. Круг трех уже начался.
Джек посмотрел вдоль ряда в сторону Акико. Несмотря на решительный вид, под глазами у нее темнели круги. Девочка тоже еле держалась на ногах. И Харуми, стоявшая рядом с ней, выглядела не лучше. Замыкал их цепочку Тадаси. Он кивнул Джеку и поднял кулак в знак ободрения. Кадзуки стоял бок о бок с Джеком, но не обращал на него никакого
Учителя во главе с Масамото вошли и сели у стены. Затем появились остальные ученики школы. Они уселись в четыре аккуратных ряда за спинами наставников. Последние звуки мантры прокатились по залу, словно волна, и стихли. Настоятель встал, чтобы приветствовать собравшихся. Его лицо изрезали морщины, но тело казалось крепким, словно камень. Как и статуя Будды, этот человек излучал внутреннюю силу.
— Масамото-сама, добро пожаловать в храм Тэндай! — сказал монах умиротворенным голосом человека, достигшего гармонии с самим собой.
— Благодарю за гостеприимство! Мы — ваши смиренные гости, — с низким поклоном ответил Масамото. — Вот участники Круга трех. Пусть же их ум, тело и дух достойно выдержат испытания.
Он повел рукой в сторону юных самураев. Старый монах внимательно посмотрел на каждого. Джека заворожил его взгляд. Глаза настоятеля были темны, словно колодец, и бездонны, как небо. Мальчику показалось, что они видят все. Он чувствовал себя так, будто смотрит в лицо живого бога.
— Первым будет Испытание тела, — объявил старик.
Он вышел вперед и по очереди благословил участников. Хоть Джек и не понял обращенных к нему слов, но почувствовал в них великую силу. Когда настоятель закончил, к ним подошли шестеро послушников. Каждый принес кружку воды и чашку жиденького супа мисо с маленьким рисовым шариком. Джек только сейчас понял, как проголодался. Он мигом уплел скудное угощение.
Затем им вручили по три пары соломенных сандалий, белое одеяние, нож в ножнах, веревку, книгу, бумажный фонарик и широкую соломенную шляпу, по форме напоминающую перевернутую лодку. Монахи помогли участникам одеться.
Все это они проделали в полном молчании.
— Зачем это все? — шепотом спросил Джек у того, кто помогал ему облачиться в странный костюм.
Монах подпоясал Джека веревкой и поднял глаза:
— На тебе белые одежды, а белый у буддистов считается цветом траура. Это напомнит тебе, что ты стоишь у границ самой жизни. Веревка называется «шнур смерти». Глядя на нее, послушники знают, что, если не завершат паломничество, их долг — покончить с собой: повеситься или вспороть себе живот.
Джек возблагодарил судьбу, что это правило к нему не относится.
Приготовления закончились. Монахи зажгли шесть бумажных фонариков и вывели участников в темный двор. Дождь перестал, но дул холодный ветер, и Джек невольно поежился.
Настоятель стоял под зонтиком, который держал над ним один из монахов. Старик поманил их на середину двора, и юные самураи приблизились. Каждый дрожал в своем облачке света. На изможденных лицах застыло тревожное ожидание.
— Вам
Он указал во тьму. На фоне грозового неба Джек сумел различить лишь неясные очертания горы, подсвеченные молнией, которая полыхала за пеленой туч.
— Поднимитесь на первую вершину Круга трех и возвращайтесь назад. На пути вы должны помолиться в каждом из двадцати святилищ, отмеченных у вас в книгах. Вы отправитесь в путь по одному. Останавливаться, спать и есть нельзя. В храм нужно вернуться до того, как первый луч солнца коснется глаз деревянного Будды.
Старик посмотрел на каждого из них по очереди. Взгляд проникал в самое сердце.
— Если услышите, что мои монахи закончили петь мантру света, значит, вы опоздали.
38. Нежданная сила
Это был предел возможностей.
Джек больше не мог идти. Тело взбунтовалось. Мальчик слушал, как чавкают по грязи соломенные сандалии, а в сердце поднимались отчаяние и одинокая тоска.
Сначала дождь поутих, но затем хлынул такой ливень, что Джек промок до нитки. Ноги превратились в ледяные глыбы, вторая пара сандалий почти развалилась, мышцы терзала жуткая боль.
Но передохнуть он тоже не мог.
Останавливаться было нельзя.
— Путь к вершине нужно преодолевать шаг за шагом, — сказал настоятель. — Вы познаете боль, но помните, что боль — только признак усилий. Вы должны ее преодолеть.
Однако такую пытку преодолеть не получалось. Джек бежал половину ночи. Его мучил голод, он совсем обессилел. Силы, которые дал ему жалкий ужин, быстро иссякли. Джек уже обошел четырнадцать святилищ из двадцати.
Мальчик поплелся дальше.
Пятнадцатое святилище куда-то подевалось. Может, он прошел мимо? Мальчик уже начал сомневаться, стоит ли техника «Двух небес» таких мучений, и как только в спор вступил разум, последние силы его тут же покинули. Захотелось остановиться.
«Взойдите на гору, и сатори — ваше», — сказал им настоятель.
Джеку теперь было наплевать на сатори. Он мечтал о теплой постели и сухой одежде и еле волочил ноги.
Разве можно тут справиться? Как найти дорогу в кромешной тьме, на горных тропах, размытых дождем? Проделать такой путь — все равно что от Лондона до Парижа пешком дойти. Они что, хотят, чтобы он это сделал, вооружившись лишь фонариком и книжкой?
Сократить дорогу не получится. Все святилища нужно обойти по порядку, в каждом поставить деревянной печатью отметку в книге, что он здесь побывал. Вот бы рядом шел кто-то. Было бы с кем словом переброситься, но каждый следующий участник отправлялся в путь не раньше, чем сгорит палочка благовоний. В своих страданиях Джек был абсолютно одинок.