За границами легенд
Шрифт:
Он всё ещё стоял и спокойно смотрел. Как будто этот мерзавец не боялся вообще ничего. А ведь вроде он ещё так юн!
— И?
— А разве мне есть что терять? — грустная улыбка, — Я понимаю, что у меня, как у сына мятежника, нет никакого будущего в Эльфийском лесу. Разве что кто-то докажет невиновность моих родителей. Но вроде особой надежды нет. Но Кан рисковал, чтобы спасти наших родителей. И я тоже хочу их защитить!
Когда он сказал «наших родителей» во мне вспыхнули обида и злость.
Его родители… Отец Ран… Ран отец только для Нэла! Но… меня Кан отцом не назовёт никогда.
Пальцы невольно сжались, сминая край свитка, который лежал возле меня. Мрачно поднялся из-за стола. Навис над юнцом и грозно спросил:
— Постой, а откуда у тебя книга с заклинаниями?! Вам запрещено иметь что-то подобное! И всем запрещено проносить что-то подобное к вам!
— Я подслушал урок в библиотеке, — он смущённо потупился, но сразу же поднял взгляд, — Когда у вашего сына был урок магии.
— А что ты забыл в библиотеке? Кто тебе позволил приближаться ко дворцу?!
— Я был в саду возле нашего дома. Сидел под яблоней и мечтал. Мечтал увидеть настоящий урок магии, например, как у наследного принца. И вдруг… вдруг я увидел его, Словно в пространстве передо мной распахнулось окно — и я увидел библиотеку, незнакомого мне юного эльфа, чётко услышал голос его учителя… — взгляд его стал мечтательным, будто он снова очутился в том дне, когда в его жизни случилось чудо, — Я жадно впитывал всё, что он говорил…
— «Удалённое видение», — вздыхаю.
Как он сумел? Неужели, его отец ничему не учил? Кан тоже проявил большие способности к магии… Может, это у них наследственный дар? Дар, идущий по линии Тэл? Или же… род Тэл имеет какое-то дальнее родство с королевским родом? А впрочем, есть несколько эльфийских родов, в которых временами рождаются поистине могущественные маги. И род Тэл — один из них, вот только у них долгое время было затишье между рождениями двух талантливых магов. Но… или… Или же Нэлу урок Лэра показал сам Лес?.. Или же… Мир?! Да, и так может быть. Но… кто же на стороне ютого мелкого строптивца: душа Леса или душа самого мира?.. Но кто бы ни был, ему явно есть дело до него.
— Меня правда никто не учил! — торопливо добавил мальчик, теряя спокойствие, — Оно как-то… само… Само получилось!
Вот и Кан тоже как-то сам… сжёг обеденную залу дворца, пропитанного охранными и сохраняющими заклинаниями. Получается, эльфийский народ потерял очень талантливого мага. Судя по мощности заклинаний, из моего сына бы вышел отличный маг-воин. И… похоже, что из Нэла тоже можно сделать мага-воина. Да ещё и согласного выполнять поручения в мире людей! Это настоящее сокровище! Вот только…
— Ты ещё слишком юн, чтобы самостоятельно решать свою судьбу. Приходи попозже, — с трудом выдавил из себя, боясь, что он потом передумает, а я потеряю такого способного эльфа.
— Когда вы согласитесь взять меня на службу? — серьёзно спросил Нэл.
— Приходи, когда тебе будет тринадцать лет.
— Хорошо, мой король, — и он низко поклонился. И спокойно ушёл.
Стражи было пытались схватить его, но я жестом велел их отпустить ребёнка. Я думал, что Нэл передумает за такое-то время. Боялся, что потеряю такого одарённого воина, но… А Впрочем, это же всего только ребёнок! Мало ли что он говорит! Мало ли, что он там себе решил! Пройдёт время, новые впечатления скроют прежние мечты и мысли. Он больше не придёт. Он больше не будет равть мою душу, напоминая мне о Тэл и о погибшем Кане.
И несколько дней ещё с той встречи с младшим сыном Тэл я всё никак не мог уснуть. Мне вспоминался урямый Нэл. Мне вспоминался погибающий Кан…
А впрочем, бессонница была частой моей гостьей. Да, если очень уж честно — а наедине с самим собой я могу быть честным — я и не ждал, что бы эта рана когда-нибудь зажила…
Но когда ему исполнилось тринадцать лет, в тот самый день, Нэл снова пришёл, с тем же самым предложением. И тогда я понял, что не ошибся в нём: Нэл был очень упрям. Если поставит себе цель, то ради её достижения свернёт горы.
Я мог бы выбрать любой срок — он не возражал, чтоб я выбрал время его службы сам — но… Но Тэл будет волноваться из-за него всё это время. И я понимаю, как это тежело: я сам своего первенца уже потерял. Нашего первенца с ней…
И потому я подписал договор на свободу для его родителей в обмен на тридцать лет верной службы Нэла. Публично объявил об этом — он спокойно присутствовал в это время и выдержал грады недоверчивых и презрительных взглядов. Нашёл ему хорошего учителя.
С пятнадцати лет Хэм стал загружать его разными тяжёлыми заданиями для разведчиков. Но Нэл упорно держался, что бы на его долю ни выпадало. Мы даже как-то раз вместе с Хэмом решили послать Нэла в Жёлтый край и поручить ему невозможное — добыть любимую книгу по живописи, древнюю, безумно древнюю, сокровище народа Песчаных холмов, которой хранителем был назначен крайне строптивый сын тамошнего короля. И охраняли её вполне тяжело. Говорят — так донесли другие ученики Хэма — Нэл подружился с сыном того упрямца, зверски капризным шестым принцем Миру. И книгу… книгу Нэл нам так и притащил, полгода спустя…
Он выкручивался раз за разом. Даже будучи раненным — а опасные поединка перепадали на него часто — и едва живым, Нэл всё равно возвращался обратно.
Хороший будет воин. Смышлённый разведчик. Быть может, из него даже выйдет хороший посол…
Но… я проклял тот день, когда я согласился на тот договор!
Потому что Нэл постоянно напоминал мне о своём старшем брате. Он любил есть то, что любил есть Кан. Он при возможности носил одежду вроде той, которую носил Кан. Он постоянно играл те мелодии, которые нравились его брату. Очень быстро стал заметен и его талант в игре на флейте. Жаль, что Нэл упорно стремился играть те мелодии, которые любил или просто исполнял его брат. Но… сын Рана постоянно напоминал мне о моём погибшем сыне! И… и сын Рана так же был талантлив в использовании пения флейты, как и мой! И потому я быстро возненавидел этого упрямого юнца. Чем дальше, тем хуже я ему поручал задания. Ещё и его учителю и начальнику велел не щадить парнишку. Но Нэл упорно держался.
Он быстро научился вливаться в ряды людей и притворяться человеком. Причём, в отличие от многих разведчиков, Нэл не сильно мучился из-за необходимости быть среди людей. То ли его поддерживало упрямое стремление к осуществлению цели, то ли гнала вперёд жажда защитить и поддержать родителей — те сами защититься вообще не могли, то ли само отношение людей к нему. Ведь среди людей он не был сыном мятежником, соответственно, там к нему было отношение на равных.
"Оборванная мелодия" 9.4