За гранью вечности
Шрифт:
Даймон отвёл Фаметеса подальше от огня и молча зашагал прочь. В небе уже исчез след от птицы из пламени. Даэв протискивался сквозь гудящую толпу, не замечая ничего вокруг себя. Он до сих пор не мог поверить в увиденное. Да, на его взгляд, Дариус тоже любил необдуманные поступки, но пойти на такое… Обмануть расу, близких, друзей, наделив бессмертием душу дракона… Очень хитрый ход ящеров и глупый поступок элийского юноши – вот итог сегодняшнего дня.
Даймон не замечал, как рушатся за спиной перекрытия великого храма, как горожане охают, наблюдая за пожаром в самом центре небесной столицы. Мужчина шагал вперёд
«Балауры хитры… Надо отдать им должное…» – крутилось в мыслях Даэва.
Вдруг кто-то схватил его за локоть и остановил. Даймон резко повернул голову и встретил сияющий взгляд тигровых глаз Канеуса.
– За самые сокровенные желания нам, в конце концов, придётся заплатить… – промолвил заклинатель, как-то странно смотря в глаза товарищу.
– Ты обо всём знал… – зашипел Даймон. – И не помешал ему?..
– Нам не велено вмешиваться в игры небес… – замотал головой Канеус, не отводя грустный взгляд от воина. – Пообещай мне, что не полетишь за ним. Ради Белатрисс.
– Что? – удивился Даймон. – Почему я не должен за ним лететь? И при чём здесь…
– Пообещай мне… – настаивал Канеус.
– Какого балаура? – воскликнул легат.
Канеус медленно отпустил руку Даймона и спустя секунду исчез в толпе. Воин пытался найти его, расталкивая людей, но мужчины в робе и след простыл.
Появился он уже около поста привратника. Хранитель портала поклонился перед Даэвом, важно подошедшим к нему, и спросил:
– Куда изволите лететь?
– Элтенен, – отрезал Канеус, и через пару мгновений скрылся в пространственном разломе.
***
Через несколько часов.
Север Элтенена.
Была глубокая ночь. На небе миллионами крохотных огоньков сияли огни Асмодеи, а синеющие в их свете пески пустыни мерцали, будто снежные поля где-нибудь в Белуслане. Высокие барханы были похожи на холмы. То тут, то там из песчаных гор росли громадные крестовидные кактусы. Из песка, шурша, выползали маленькие скорпионы и норовили ужалить заплутавшую жертву.
Канеус приземлился перед высоким барханом, подняв целое облако мелкого, успевшего остыть за ночь песка. Даэв сбросил крылья и пошагал дальше пешком. Оставалось совсем немного. Медленно забираясь по склону, мужчина не замечал, как полы его длинной робы шуршали на песке, а сейчас нужно быть предельно внимательным – ни в коем случае нельзя себя выдать.
Оказавшись у вершины, заклинатель присел, осторожно выглянув из-за неё. В сотне метров впереди из песков торчали кости огромного существа – бедствия Элтенена, которое до сих пор не могут забыть в легендах и песнях. Практически целый скелет громадного дракона обвивал крохотную равнину между барханами, а в центре был сооружён высокий каменный обелиск. Около него днём и ночью дежурили стражники Элтенена и маги, что дали клятву пожизненно охранять до сих пор живое сердце единственного дракона, что сумел прорвать Барьер, разделявший до Катаклизма земли людей и балауров.
Канеус прекрасно знал эту историю. За несколько лет до падения Башни Вечности Лорды Фрегион, Эрискаль и Бритра огромной армией атаковали земли Теобомоса и выжгли её дотла. Истощённые войска людей направили туда последние силы и были разгромлены, но мало кто знал, что нападение на Теобомос было лишь отвлекающим манёвром. Ещё одна армия ящеров во главе с
«И вот, наконец, у них это получилось…» – завершил свою мысль Канеус, вглядываясь вдаль.
Вокруг обелиска уже не бродили стражники. По ночному песку растекалась чернеющая человеческая кровь, но тел не было видно.
Вдруг тяжёлая дверь в стене статуи, ведущая в подземелье, отворилась, и оттуда вышел огромный балаур. Метров с шесть ростом, ящер важно зашагал прочь от обелиска и замер, устремив глаза в небо. Вокруг толстого хвоста дракана, росшего прямо из его шеи, бешено летали искры, подсвечивая землю. В темноте Канеус разглядел кривые рога балаура и маленькие светящиеся красным глаза.
«Отпрыск Сематы… – догадался элиец. – Эти особи всегда доставляют кучу неприятностей…»
Мужчина проследил за взглядом ящера и увидел в небе нарастающую красную точку. Канеус присмотрелся и сразу понял, что это. За огненным шаром, летящим из Элизиума, тянулся длинный дымовой шлейф. У самой земли стали различимы пламенные крылья магического создания. Объект медленно приземлился рядом с огромным балауром, и огненный кокон через несколько мгновений исчез, выпустив наружу мужскую фигуру с русыми волосами до плеч.
Канеус спрятался за вершиной. Он знал, зачем Дариус явился сюда, и как он собирается добыть желаемое. Заклинатель спустился с холма, чтобы заговорщики его не заметили, и достал из робы большой продолговатый кристалл. Канеус взялся руками за его концы и разломил пополам. Изнутри вылетело облачко голубоватых искр, окутавших пространство вокруг. Мужчина бросил половинки кристалла на песок и отбежал на несколько метров. Светящиеся пылинки собрались в небольшую сферу и в одночасье растворились, а из шара вывалилась фигура в плотной чёрной мантии.
Незнакомец прошипел что-то и схватился за голову. Он с трудом поднялся, и из-под капюшона, обрамлённого металлическим драконом, показались светящиеся красным глаза асмодианина.
Канеус сделал шаг к нему и кивнул в знак приветствия. Северянин, громко и хрипло дыша, огляделся и промолвил по-асмодиански:
– Гробница Саталлоки?
– Да, – на чистом северном языке произнёс элиец. – Ирау, Розеркар.
– Ирау, – мужчина в капюшоне вопросительно сощурился. – Ты мог застать меня в пижаме или за обедом.