За отвагу
Шрифт:
– Николаич, – вступился за Василия сержант, – ну что ты старое вспоминаешь! Если бы да кабы… А ты там на что нужен был? Сам же успел немца в расход пустить, вот и обошлось все. У меня вон трофейный автомат, и что с того? Точно так же клинит, когда грязный. За оружием уход нужен.
– Ладно, времени и так осталось мало, – примирительно заметил старшина, – оружие привести в полнейший порядок. А я пока на кухню схожу, сухпай на всех в мешок закину – кто его знает, когда поесть-то придется. А с пустым брюхом воевать хоть и привычно, но крайне неприятно.
Он встал, забросил оружие за плечо и неторопливо пошагал искать повара, который, судя по запаху, где-то в глубине леса готовил перловую кашу с мясом
Через полчаса старшина вернулся, принеся с собой две горсти сухарей и котелок, полный недоваренной каши.
– Ну, давайте перекусим, пока время есть.
Ели молча, из одного котелка, черпая по очереди. Недоваренная крупа хрустела на зубах, мясо было не прожевать, но это оказалась их первая горячая пища за последние несколько дней, так что никто не жаловался. После еды, до выхода на задание, времени оставалось не так уж и много, поэтому, отдыхая, завалились на землю, подставив лица проступающим сквозь ветки теплым вечерним солнечным лучикам. В назначенное время были у Тишкевича. Тот придирчиво осмотрел каждого, лично проверил оружие, амуницию. Вместе с ним выдвинулись к самому краю обороны, который неглубокой траншеей тянулся вдоль заболоченного ручейка, перерезая широкую дорогу, ведущую из Речицы в Лоев. На той стороне, метрах в трехстах, уже остановились первые немецкие разведывательные дозоры, прибывшие на мотоциклах в сопровождении гусеничного броневика, который вороненым стволом своего пулемета внимательно обшаривал окрестности там, где виднелись плохо замаскированные бугорки свежей земли.
Было видно, что атаковать сегодня немцы уже не намерены, поджидая основные силы, которые должны подойти сюда ближе к вечеру. Они закреплялись, готовили огневые точки на случай непредвиденной встречной атаки со стороны таких непредсказуемых русских. О чем-то весело гогоча на своем непонятном языке, гитлеровцы ждали ужина: он должен был состояться согласно расписанию. Все у них было предельно просто и понятно, отработанный военный механизм практически не давал сбоев, буксуя только там, где встречал отчаянное сопротивление бойцов Красной армии. А это произошло уже с самых первых минут вторжения в Советский Союз. К такой самоотверженности красноармейцев многие немцы оказались просто не готовы, и самые умные из них сразу сообразили, что поход на восток не будет таким легким и безоблачным, как внушал им министр пропаганды Геббельс в своих кинофильмах. Это раньше казалось, что встречать их станут как освободителей от большевистского ига, но получилось совсем наоборот: на борьбу с захватчиками встали и взрослые и дети.
Там, где сопротивление ослабевало и немцы испытывали явное преимущество, они снова становились напыщенными, появлялась уверенность, что русские наконец-то окончательно разбиты, что СССР – это колосс на глиняных ногах. Тронь его посильнее – и он рассыплется в прах. Но русские солдаты со своими старыми винтовками почти без патронов, голодные и оборванные, снова вылезали откуда-то, чтобы в очередной раз собственной кровью заставить это безжалостное немецкое колесо буксовать…
Уйдя левее от окопов на несколько сот метров, группа вышла к кладке – небольшим жердям, переброшенным через ручей.
– Недавно обнаружили, так что не придется вам сапоги мочить, – устало улыбнулся Тишкевич.
Он подошел к каждому из разведчиков и обнял его на прощание по сложившейся в роте традиции. Ведь бойцы уходят на смертельно опасную прогулку, и никто не знает, вернутся они или нет.
– Запомни, Федор Николаевич, – задержался Тишкевич около старшины, – этой ночью ваш основной враг – время. Вы просто обязаны успеть. Все, с богом, ступайте.
– Успеем, не впервой, – спокойным, как обычно, голосом сказал старшина, вступая на шатающиеся под ногами жерди.
Разведчики
И вдвойне обидно то, что на немецкой карте указаны такие подробности, что даже опытные командиры восхищаются. Получается, что успели немцы основательно подготовиться к нападению, а мы по какой-то неведанной причине оказались застигнуты врасплох. И сколько ни ломал Тишкевич голову над этим, так ничего путного в оправдание придумать не получалось.
Глава 2
Расположившихся около дороги немецких мотоциклистов обошли стороной. Пройдя еще несколько километров параллельно дороге, решили сделать засаду на повороте и дождаться какой-нибудь одиночной машины, в которой вполне сможет оказаться немецкий порученец, везущий очередную сводку или приказ по подразделениям. Долго ждать не пришлось. Еще не совсем стемнело, когда послышался гул приближающихся машин. Большая колонна немецких грузовиков, мотоциклов, броневиков проехала в сторону фронта. Не успела осесть пыль, как за ней проследовала вторая колонна, третья. И только когда первые звезды ярко зажглись на небе и Млечный Путь расстелил свой яркий ковер, все затихло так же внезапно, как и началось.
– Вот теперь будем ждать своего языка, – старшина прихлопнул очередного надоедливого комара, звенящего прямо около глаза.
Прошла добрая половина ночи, над дорогой стояла тишина. Изредка там, где проходила линия фронта, а вернее держал оборону их полк, взлетали немецкие осветительные ракеты, своим холодным светом раздвигая ненадолго тьму, да где-то далеко грохотали тяжелые орудия. Только под утро, когда небо на востоке начало сереть, а белый туман подниматься от прогретой за день теплыми солнечными лучами травы, раздался звук приближающегося мотоцикла. Разведчики подскочили, заставив тут же испариться сонливость, быстро заняли места, готовясь к захвату. Нервы были напряжены. Вот он, шанс, который нельзя упустить.
Однако произошло непонятное. Не доехав до поворота, мотоцикл остановился. Двигатель еще немного поработал, а затем заглох. В наступившей тишине раздалась немецкая речь, и все стихло. Разведчики напряглись, и тут старшина замахал руками, призывая Андрея с Василием подойти поближе.
– Андрюха, надо посмотреть, что там. Может, поломались, – сказал он тихонько одними губами. – Ты заходи вдоль дороги, Васька пойдет левее, а я в середине двинусь. Все. Поехали. А там по обстоятельствам. Если что, работаем по сигналу.
Бесшумно, словно тени, разведчики растворились в темноте, скрываемые деревьями. Василий быстро рванул на левый фланг и обошел немецкий мотоцикл по лесу, затем аккуратненько подкрался поближе к дороге и затаился всего в нескольких метрах от возвышающихся рядом с мотоциклом фигур. Двое немцев стояли рядом и негромко переговаривались между собой. Один, высокий и тучный, в большом кожаном плаще, на котором отблескивала под лунным светом металлическая бляха полевой жандармерии. Поверх головного убора у него была надета стальная каска. Другой немец, невысокий, тщедушный, в застегнутой на все пуговицы шинели. О чем говорили, было непонятно, но явно не торопились, словно чего-то ожидая. По всему выходило, что немцы ждали рассвета, чтобы устранить неисправность, либо попутки, которая отбуксирует сломанный мотоцикл.