За решеткой
Шрифт:
— Она же их поправила, так?
Бишоп пожал плечами, и тут взбурлила уже моя злость.
— Хочешь сказать, она позволила всем верить, будто это ты навредил ей?
— Она боялась парня, который это сделал. Мы оба знали правду, так что в то время я не переживал из-за этого. Посчитал, что дети такие дети, и со временем все уйдет. Они увидят, что мы дружим, и слухи улягутся.
— Но этого не случилось.
Бишоп не подтвердил и не опроверг мои слова, но ему и не надо было.
— Через пару месяцев она узнала, что беременна. И снова она заявилась ко мне
— Черт.
— Ага. Это не пошло мне на пользу. Как и то, что она громко плакала и возражала, а Джален слышал это все, не зная, что происходит на самом деле. Спустя месяц она сказала мне, кто ответственен. После этого ее настороженность обрела смысл. Исайя Гордон был сыном местного техасского рейнджера. Его папа был капитаном и обладал немалой властью в обществе, не говоря уж об его связях по всему штату. Аянна знала, что если заговорит об этом, ей ни за что не поверят. Правоохранители склонны защищать своих, а рейнджер Гордон был выдающимся гражданином, участвующим во всяких местных благотворительных проектах. Его жена заседала в совете, а сын должен был пойти по его стопам.
— Мудак.
— Так что Аянна молчала. Умоляла меня тоже молчать. Люди долгое время думали, что ребенок от меня, потому что мы всегда были вместе. Это меня беспокоило, и я настаивал, чтобы она опровергла этот слух. Она сделала это, но имя Исайи опять не всплывало. Он об этом побеспокоился. И ударил ее несколько раз, чтобы она точно никому не сказала.
Моя голова шла кругом от этой новой информации. Они были детьми. Пятнадцать лет. Я не мог осмыслить те секреты, которые они держали в себе от страха. Этот засранец Исайя тоже знал, как манипулировать ее юным умом. Будь я на месте Бишопа, мне сложно было бы не среагировать, не предпринять что-то и не восстановить справедливость для нее. И все же я понимал, почему он этого не сделал.
— Тебе лучше сделать пересчет, босс. Мы уже давненько болтаем.
Я глянул на часы и не поверил времени.
— Черт, да, надо, — я встретился взглядом с Бишопом и не знал, что сказать.
— Иди. Я никуда не денусь.
Мне не хотелось уходить, я прижал ладонь к окну и задержался. Бишоп положил руку поверх моей. Это становилось нашей фишкой. Способом связаться, не прикасаясь.
— Я вернусь.
Груз тяжелой информации давил на мои плечи, пока я проверял каждую камеру. Хуан не спал и бормотал про себя, свернувшись калачиком на кровати, лицом к стене. Он не заметил, как я заглянул в его окно. Все остальные спали. Я передал отчет по рации и сбежал вниз по лестнице, чтобы встретиться с Дерриком.
— Ночи — отстой, — объявил он, увидев меня.
Я усмехнулся.
— Да, они довольно тихие по сравнению с дневными сменами. Надо быть благодарным.
— Я слышал, ты на той неделе работал в блоке смертников?
—
— Каково это? — он скрестил руки и прислонился к стене неподалеку, выглядя слишком удобно устроившимся, будто приготовился долго болтать и убить время.
Мне меньше всего хотелось задерживаться. Бишоп разговорился, и мне надо узнать остаток его истории.
— Честно говоря, депрессивно.
— Люди говорят? Ты слышал их ужасные истории? Их признания?
Деррик слишком рвался впитать кошмары других людей, а я не готов был делиться.
— Я не вправе пересказывать, приятель. Прости.
Его плечи опустились, но он отшутился.
— Не беспокойся. Уверен, что скоро и мне доведется там поработать. Так откуда ты? Я слышал, ты не так давно перевелся откуда-то с севера?
Я посмотрел вверх по лестницам, затем обратно на Деррика.
— Знаешь, я бы с удовольствием поболтал, но как раз решал кое-какую проблему наверху, и мне типа надо вернуться.
— О, — Деррик выпрямился и глянул в сторону верхнего уровня. — Что-то случилось? Помощь нужна?
— Все хорошо. Ничего серьезного.
На лице Деррика отразилось разочарование, и он кивнул.
— Ладно. Ну, скоро увидимся.
— Ага.
Я подождал, пока он уйдет, затем направился обратно вверх, к камере Бишопа. Он сидел на краю кровати, листая книгу, которую я ему послал.
— Если ты предпочтешь почитать, я могу перестать донимать тебя.
Он приподнял подбородок, и на его лице отразилась улыбка.
— Почитать я могу в любое время, но мне нечасто выпадает удовольствие пообщаться с хорошим собеседником.
Он снова подошел к двери и глянул вдоль ряда, насколько ему позволяло окошко
— Остальные спят?
— По большей части. Хуан в дальнем конце не спит, но он нас не слышит.
Бишоп кивнул и облизнул губы. Его взгляд обратился внутрь, дрейфуя в прошлое.
— Ты уверен, что хочешь все это слышать, босс? Это не самая красивая история.
— Уверен.
Он кивнул и продолжал.
— Аянне пришлось непросто. Родители выгнали ее после рождения ребенка, ей не хватало денег, и она жила в дерьмовых квартирах, пытаясь заработать несколько баксов в местном супермаркете. У меня денег тоже не было, так что я не мог помочь. Когда стало слишком тяжело, она поступила так, как считала правильным для себя и ребенка, хотя я предупреждал не делать этого. Умолял не делать этого. Она пошла к Исайе, пригрозила сделать тест на отцовство и рассказать всем о ночи, когда он ее изнасиловал, если он не поможет ей и своему сыну.
— Почему у меня складывается ощущение, что это была плохая идея?
— Потому что так и было. Попытки шантажировать шантажиста обернулись против нее. Я так и говорил. Исайя не лучшим образом воспринял эти угрозы. Позвонив ему, она вернула его насилие в свою жизнь. Какое-то время он платил и помогал, но не просто так. Он поколачивал ее, награждал новыми синяками, и пусть она не признавалась, но я подозревал, что он снова и снова насиловал ее. После этого она уже не была прежней. В ее глазах вечно стояло то отсутствующее выражение.