За решеткой
Шрифт:
Все это время под моей кожей жила постоянная вибрация, манившая меня к камере Бишопа. Сопротивляться ей оказалось сложнее, чем я ожидал. Время уже клонилось к часу ночи, когда большинство мужчин заснуло, и мне показалось комфортным задержаться у его камеры.
Он ждал меня. Наше общение сделалось в разы комфортнее. Его улыбки давались легче, а в тех темных глазах блеснуло нечто живое, когда он заметил меня у своего окошка.
— Твоя бабушка приходила на прошлой неделе? — спросил я, чтобы завязать разговор. Я надеялся направить нас к его более личному прошлому и узнать, что случилось в ночь, когда его бывшая
— Как и на каждой неделе.
— Она принесла тебе новые фото?
— Несколько, — Бишоп наклонился поближе к двери и подался вперед, чтобы наш разговор был более приватным. — Мне кажется, ей становится хуже.
— Почему ты так решил?
— Она жалуется на визиты к врачу и таблетки больше, чем раньше. Когда я спрашиваю об этом, она отказывается это обсуждать.
— У нее есть кто-нибудь, кто заботится о ней или присматривает?
— Джален, я так понимаю. Надеюсь. О нем мы тоже не говорим.
Не впервые у меня сложилось ощущение, что между Бишопом и его братом сложились не лучшие отношения. Вопрос в том, настаивать ли на этой информации или позволить ей ускользнуть?
Бишоп видел меня насквозь.
— Давай. Я вижу эти вопросы, бурлящие в твоей голове. Скажи, что у тебя на уме, и прекрати молча кипеть.
— Ты имеешь право на приватность. Если у меня любопытный ум, это еще не означает, что ты обязан потакать.
— Я заперт в камере. Если я время от времени удостаиваюсь привилегии твоего общества, разве плохо будет поделиться кусочком себя?
И каждый день я жаждал больше и больше Бишопа. Если он отдавал лишь по крохотной крупице за раз, я возьму эти крупицы, соберу и буду смаковать.
— Ладно. Я клюну на наживку. Почему у меня складывается ощущение, что вы с Джаленом не ладите?
Бишоп кивнул, будто знал, что я спрошу об этом. Он окинул взглядом свою камеру и почесал подбородок. Сегодня он был гладко выбрит, так что я предположил, что в последние два дня их водили к барберу.
— Джален свидетельствовал против меня в суде. Они вызвали его по повестке и заставили дать показания, хоть он и был несовершеннолетним. Джален не знал всей истории и исказил реальность в то, что считал правдой. Он злился и не знал, как рьяно они на меня накинутся. Потом он пытался все исправить, когда меня только посадили сюда, но я не мог на него смотреть. Я отказывался видеться с ним, пока он не перестал приходить.
Я выслушал это и попытался переварить. Родной брат Бишопа свидетельствовал против него. Он частично ответственен за смертный приговор Бишопа? Как? Почему? Где во всем этом правда?
— Валяй. Спрашивай. Это съедало тебя изнутри с тех пор, как ты впервые стал расспрашивать меня.
Наши глаза встретились. Он не источал злости или обвинения, даже когда увидел мои сомнения на поверхности. Он ждал, оставаясь неизменно терпеливым.
— Что случилось в тот день? Я прочел так много статей, но не могу понять правду. Почему ты здесь, если ты их не убивал? Где виновник?
Бишоп продолжал изучать меня, черты его лица оставались неизменными.
— Могу я тебе доверять, босс?
Я вздрогнул.
— Конечно.
— Есть детали, которыми я не делился ни с кем. Ни с моим адвокатом, ни с моей бабулей. Я не хочу, чтобы об этом знал кто попало. Это может быть опасно для меня. Хотя у меня складывается ощущение,
— Ты можешь мне довериться.
Он провел большой ладонью по губам и прошелся в сторону от двери, будто собирался с мыслями. Вернувшись к окну, он прислонился лбом к стеклу и заговорил так тихо, что его голос едва доносился до меня.
— Мы с Аянной вместе учились в старших классах. Я познакомился с ней в девятом классе. Она была очень красивой, и многие мальчики хотели с ней встречаться, но она была застенчивой и отказывала им, когда они предлагали. Мы с ней привязались друг к другу, стали хорошими друзьями. В отличие от остальных парней я никогда не звал ее на свидание, но оказалось, что именно от меня она хотела такого приглашения. Она сказала мне об этом после того, как мы продружили почти год. Ну, мы так и поступили. Мы начали встречаться. Я никогда прежде не был в отношениях, и она мне вполне нравилась, но я быстро понял, что предпочитаю общаться и проводить время вместе. Когда она хотела поцелуев, прикосновений и всего остального между парочками, для меня это было неловко. Все равно что писать левой рукой, когда ты правша, или наоборот. Как бы я ни старался, я не мог сделать так, чтобы это казалось правильным. Я не мог наладить эти отношения.
Мое сердце грохотало, когда подтекст истории Бишопа стал очевидным. Я не ошибся. Если он говорил правду, Бишоп был геем.
— Я смущался, будучи уверенным, что я единственный пятнадцатилетний пацан, которому не нравится встречаться. Мне потребовалось немало времени, чтобы набраться храбрости и поделиться этим с ней. Поначалу она злилась. Думала, будто это означает, что она мне не нравится, но это вовсе не так. Она мне очень нравилась. Мы пошли каждый своей дорогой. Какое-то время не общались. Затем однажды холодной январской ночью Аянна пришла ко мне домой. Она плакала и выглядела не очень. Ее одежда пребывала в беспорядке. Помятая. Порванная. Ее красивый макияж стекал по щекам со слезами, на лице и руках были синяки.
— Я не хотел, чтобы бабуля увидела ее и начала задавать вопросы, так что отвел ее в свою комнату. Попытался успокоить, потому что она была в истерике. Короче говоря, парень из школы принудил ее. Он был старше. Из выпускного класса, как она сказала. Я так понимаю, они начали встречаться недавно, и он захотел большего, чем она готова была дать. Он устал ждать и просто взял это. Изнасиловал ее. Избил. Угрожал ей, если она кому-то расскажет о случившемся.
— Иисусе.
Бишоп, потерявшийся в своем прошлом, вновь сосредоточился на моем лице, сжимая челюсти.
— Да. Я даже не могу описать степень злости, которую испытал в тот день. Она была такой маленькой и дрожала в моих руках, пока я обнимал ее.
— Она сказала тебе, кто это сделал?
— Долго не говорила. Она провела ночь в моей комнате, прижималась ко мне и не отпускала всю ночь. У меня была куча проблем на следующий день, когда мой дедушка узнал об этом. Аянна пошла домой и соврала родителям насчет синяков и того, где она была в ту ночь, но тогда начались слухи. Джален знал, что она провела ночь со мной, и поскольку никто не видел, в каком состоянии она пришла в мою комнату, но он слышал, как она плакала и все такое, многие люди посчитали, что это я сделал с ней. Я навредил ей и оставил все эти отметины.