Забыть Александрию
Шрифт:
От души посмеявшись над очередной шуткой своего жениха Отум спросила у него:
– Принц, а что вы знаете о нашем госте, который сидит по правую сторону от Королевы? Я раньше не видела его на приемах.
– Госпожа, неужели вы не осведомлены о собственных гостях? Вам должно быть стыдно, – шутливо упрекнул ее он. – Это Орландо из рода Вандейзеров, седьмая вода на киселе короля маленького северного островка Сомним, – сказал Эрнест, накладывая себе в тарелку речную рыбу с картофелем. – Страна эта славится своими большими и красивыми грифонами.
– Мы, кажется, звали на Бал правящего
– Это похоже на оскорбление Люмерии, но предлагаю вам в этот чудесный вечер не обращать на эту мелочь никакого внимания.
– Постараюсь, хотя вдвойне неприятно, что Вандейзер пришел на наш Бал в пыльном сюртуке, – заметила Отум.
– Это не помешало ему завладеть вниманием королевы. Стоит присмотреться к этому юноше: несмотря на свою скучную родословную он может многого достичь.
Девушка еще раз посмотрела на Вандейзера, и внезапно тот посмотрел на нее. В его взгляде читалось недовольство ее пристальным вниманием, и она, смутившись, твердо решила не смотреть на него больше до конца трапезы.
За едой последовали танцы. Эрнест выразил желание танцевать с ней весь вечер, но он в силу своей полноты устал после первого же танца. Она милосердно соврала, что больше не хочет, хотя неожиданно для себя поняла, что в этот вечер получает удовольствие от танцев. Отум и ее жених сели за столик и вновь начали беседовать, глядя на танцующих. Главным украшением вечера, несомненно, была Александрия. Она кружилась и смеялась, и глаза ее светились ярче любых драгоценных камней. Иногда Александрия, замечая, что на нее смотрит сестра, весело подмигивала.
В перерывах между очередными танцами к Отум неожиданно подошел Орландо. Он в вежливой, но сухой форме позвал ее на следующий танец.
– Прошу прощения, но я уже похитил принцессу на весь вечер, – сказал Эрнест. Орландо воспринял эти слова в штыки и громко спросил:
– А ее величество не может мне ответить? Или ее голос на вечер вы тоже похитили?
Отум нахмурилась и с достоинством ответила на этот выпад:
– Я не стану с вами танцевать. Но раз уж вы все-таки удосужились меня поприветствовать, то скажите: почему именно вас прислали от вашей страны, если в нашем приглашении четко значилось другое имя?
Некоторые гости с интересом уставились на Отум, повысившую голос. Орландо выглядел глубоко оскорбленным и, казалось, побледнел еще больше.
– Я, по-вашему, недостаточно родовит для местного общества, госпожа? Но, да будет вам известно, мой дед, правящий Сомнимом, собирается назначить меня своим наследником.
– Кхм, но ведь перед вами, насколько мне память не изменяет, восемь претендентов, – встрял Эрнест. Отум про себя оценила то, насколько хорошо он осведомлен.
– Мой дед решил изменить порядок наследования, – отрезал Орландо.
Эта небольшая ссора могла бы приобрести довольно острый исход, если бы к молодым людям вовремя не подоспела Александрия. С лучезарной улыбкой она сказала, обращаясь к Орландо:
– Что ж, в таком случае вы завидный жених. Не согласитесь ли вы потанцевать со мной? Или я меркну рядом со своей юной сестрой? – игриво полюбопытствовала Александрия, но Вандейзер смирил ее таким брезгливым взглядом, что Отум едва удержалась, чтобы не выгнать его из зала.
– Нет, ваше высочество, мне не нужны танцы из жалости, – выплюнул он и пошел прочь. Александрия театрально вздохнула и вымолвила: «Отвержена!», чем, разумеется, разрядила обстановку. Через несколько минут неприятный инцидент был всеми забыт, и Эрнест предложил Отум пройтись по дворцовому саду. Девушке и самой стало душно, поэтому она была рада проветриться. К тому же она накануне распорядилась накрыть сладкий стол во всех беседках сада, да и музыкантов там тоже было довольно много.
Небо было потрясающего теплого оттенка, рядом с ней шел ее будущий муж, который к концу вечера окончательно покорил Отум своим умом, и девушка чувствовала себя просто прекрасно. К тому же было приятно узнать от матери, что та все-таки ее любит.
– Мне кажется, я словно во сне, – сказала она Эрнесту, когда они шли по малолюдной части сада, скрытые тяжелыми ветвями старых цветущих яблонь.
Он улыбнулся ей и взял ее руку в свою. Его ладонь была нежной и большой.
– Ты совсем не такая, какой я себе тебя представлял. Ты гораздо лучше.
– И ты. Я чувствую то же.
– Я и не думал, что мне может так повести. Я всегда жалел, что я не старший брат. Я завидовал, что не буду править Проспарой. Но моя жизнь, оказалось, припрятала для меня великолепный подарок.
– Трон Люмерии? – Она нервно рассмеялась.
– Тебя, Отум.
Момент был как нельзя подходящим, и он им воспользовался: Эрнест поцеловал ее. Этот поцелуй мало напоминал поцелуй Александрии. Он был скользким, мокрым и смутил Отум, но она не отпрянула – по крайней мере, не сразу. Она хотела привыкнуть к нему, хотела понять его, прочитать его, как читала книги из королевской библиотеки.
Но она поняла, что ей не нравится. Что он сжимает ее руки слишком сильно. Отум мягко отстранилась, но он продолжил целовать ее щеки и виски.
– Вдруг увидит кто-то, – сказала Отум, отстраняясь еще больше.
– Прости, принцесса. – Он покорился, но снова взял ее руку в свою и повел дальше.
Сердце Отум билось, как сумасшедшее. Она больше не чувствовала себя страшной, не чувствовала себя тихоней. Неожиданно Отум в полной мере осознала, что ей нравится перспектива стать королевой и править рядом с кем-то достойным.
Позднее, когда пришла пора спать, она долго не могла сомкнуть глаз. Она смотрела в потолок и мечтательно улыбалась. Она представляла своих с Эрнестом детей, как на подбор красивых. Она представляла, как она открывает новые школы и помогает прокормиться беднякам. Она представляла, как грехи ее матери смываются добрыми делами самой Отум, и больше никто не смотрит на нее, как на человека, случайно занявшего трон.
Она представляла себя старой, и в этих мечтах рядом была такая же старая Александрия. Когда они были маленькими, они поклялись друг другу умереть вместе на краю мира, и Отум была уверена, что однажды встретит последние дни со своей старшей сестрой. Они бы стали отшельницами, выращивали свои овощи и фрукты в огороде, как обычные люди, и наслаждались видом на океан. Отум поняла, что она способна полюбить Эрнеста со временем так же сильно, как Александрию.