Забытая жизнь

Anuwa Kosnova

— Мы с тобой очень похожи. Два низких себялюбца, — прошла я мимо него и скрылась за поворотом.

Перси передал мне номера «Пророка», указав на две статьи. Одна шла под заголовком «Таинственная болезнь Бартемия Крауча», вторая — «Поиски работницы Министерства. Министр магии берет расследование под свой личный контроль».

Я пробежала глазами статью о Крауче. Каждая фраза так и кричала: «…никто не видел с самого ноября… дом, кажется, пуст… в Больнице св. Мунго нам отказались разъяснить… Министерство не подтверждает слухи об опасной болезни…»

— Почитать, так он умирает, — сказала я. — А сумел же добраться сюда… Значит, не так уж он и болен… — подумала я.

— Мистер Крауч просто переутомился на работе! — возразил Перси.

— Хотя он и вправду

плохо выглядел, когда я его видела в последний раз, — продолжала я, читая статью. — А было это в тот вечер, когда имя Поттера появилось из Кубка…

Когда Перси покинул мой кабинет, я отставила бумаги и задумалась.

— Сперва я заметила эту эльфиху Винки на трибуне для особо важных гостей на Чемпионате по квиддичу. Она заняла Краучу место. Так? Но Крауч на матч не пришел. Так? Да, — ответила сама себе и, закинув ноги на стол, откинулась на спинку кресла. — Кажется, он сказал, что был слишком занят.

Несколько минут я просто молчала.

— Как волшебная палочка Поттера оказалась у Винки? М-м, — задумалась я. — Кто послал Черную Метку, украл волшебную палочку Поттера? Кто был рядом с мальчиком на трибуне для особо важных гостей? Кто, сидел позади Поттера? Думай, Адрианна! Думай! Да много кто. Болгары… Корнелиус Фадж… Малфой… Малфой! — воскликнула вдруг я, да так громко, что эхо покатилось по кабинету. — А кто еще? А Людо Бэгмен? — припомнилось мне. — Где был Людо перед тем, как появилась Черная Метка? Кто-то наколдовал Черную Метку, потом нашел этого эльфа с волшебной палочкой Поттера, и что сделал Крауч? Побежал в кусты поглядеть, и вернулся ни с чем.

— Ну да, ну да, — пробормотала я. — Кто угодно, только не собственный эльф… и потом, значит, он ее выгнал! И только за то, что она не осталась в своей палатке и попалась с чужой волшебной палочкой.

Я крепко задумалась.

— Во время матча он все время куда-то пропадал… заставил эльфа занять ему место на трибуне, а сам даже не зашел поглядеть на матч. Потом изо всех сил старался снова устроить Турнир Трех Волшебников и, в конце концов, перестал приезжать и на Турнир… Не похоже это на Крауча. Я скорее слизня съем, если Крауч раньше из-за болезни пропускал на работе хоть день.

Я покрутилась в своем кресле.

— А ведь его сын был Пожирателем смерти! Всех его отцовских чувств хватило только на то, чтобы устроить над сыном суд, да и суд-то этот Крауч устроил только для того, чтобы показать всем, как он ненавидит сына… А потом он его отправил прямиком в Азкабан. Он собственного сына дементорам отдал! Ему и двадцати тогда не было.

Как я узнала позже, Крауч младший там и умер.

— Возможно, поэтому Крауч и помешался на ловле черных магов, он как одержимый гоняется за черными магами. По-моему, он все еще думает, что если поймает хоть одного Пожирателя смерти, то к нему станут относиться по-прежнему… Поэтому он и забрался в кабинет Северуса! — воскликнула опять я, глядя в потолок. — Нет, если Крауч подозревает Снейпа, почему не приезжает судить Турнир? Лучшего повода, чтобы следить за ним, и придумать нельзя. Нет, что-то здесь другое… А что, если у Северуса и вправду что-то недоброе на уме? — всплыло подозрение. — Доброе или недоброе, а Дамблдор ему доверяет! Я и сама все время думаю, зачем Дамблдор взял его в школу? Северус, еще когда учился, интересовался черной магией и здорово в ней поднаторел. На первом курсе он знал больше заклинаний, чем добрая половина семикурсников, и был в шайке слизеринцев, которые почти все потом стали пожирателями смерти. Розье и Уилкис — этих двоих убили мракоборцы за год до падения Тома. — Я стала перечислять Пожирателей смерти и загибать пальцы: — Лестрейндж, муж и жена, — в Азкабане. Эйвери, я слышала, отвертелся, заявил, будто служил Темному Лорду под заклятием Империус, и все еще на свободе. А вот Северус, насколько я знаю, даже ни в чем и не обвиняли, и Пожирателем смерти не называли. Северус умный и хитрый, выкрутиться сумел… Все равно, Дамблдор Снейпу доверяет, и хотя Дамблдор доверяет таким людям, которым другие ни за что бы доверять не стали, думаю, он никогда

бы не взял в Хогвартс слугу Волан-де-Морта… А что тогда Грюму с Краучем понадобилось в его кабинете? — спросила я саму себя. — Ну, Грюм-то, скорее всего, каждый угол в Хогвартсе обшарил и кабинеты всех учителей, — медленно проговорила я. — Уж кто-кто, а он-то свою работу знает и как уберечься от черной магии — тоже. Он никому не доверяет и ничего удивительного — после всего, что он видел. Думаю, так оно и есть, хотя, он, когда была возможность, не убивал, а брал в плен. Он, конечно, никому не спускал, но никогда не опускался до того, чтобы поступать, как Пожиратели смерти. А вот Крауч… это совсем другое дело… А болен ли он в самом деле? Если болен, так чего притащился в такую даль, в кабинет Северуса? А если здоров… то чего добивается? Из-за какого такого неотложного дела не пришел на трибуну для особо важных гостей? И чем он таким занят, что не может приехать на Турнир?

И кстати, как там дела с Бертой Джоркинс? Бэгмен мне говорил, что они ее еще не нашли. В Министерстве она, скорее всего, мешалась, потому-то, может, Бэгмен ее так долго и не искал…

Перси даже если и не хотелось, но все-таки приходилось передо мной отчитываться за проведенную работу; когда я отсутствовала в Министерстве, он присылал мне письма с отчетами.

В очередной раз я написала ему письмо, где спрашивала о состоянии Барти Крауча и о делах в Министерстве. Меня тревожила и не давала покоя вся эта ситуация, да и в «Пророке» многое писали про него. Мне нужны были подтверждения, а их и не было как назло.

Комментарий к Глава XXXVIII. Размышление вслух

Буду рада услышать ваше мнение!!!

========== Глава XXXIX. Нападения Барти Крауча ==========

Май 1995 года.

В воскресенье сразу после завтрака я спустилась в кухню подарить Добби купленные для него носки. Эльфы-домовики так мне обрадовались, что гурьбой ринулись снова кипятить для меня чайник, на каждом шагу раскланивались и были очень вежливы. Добби ошалел от восторга при виде подарков.

— Мисс Дамблдор слишком добра к Добби, — пропищал он, утирая слезы на огромных глазах.

— Да что ты, Добби. Если бы ты не помог Поттеру, он бы пропал, — ответила я. — А эклеров у вас, случайно, не осталось? — спросила я, оглядывая радостно кланяющихся эльфов.

Четыре эльфа уже на всех парах летели ко мне, держа над головами большой серебряный поднос с пирожными.

— Добби, а где Винки? — спросила я, оглядывая кухню.

— Винки вон там, у камина, мисс, — ответил Добби и опустил уши.

Я пригляделась, разглядела эльфиху и ахнула, всплеснув руками. Винки сидела на том же самом стуле, что и раньше, но она была так чумаза, что различить ее на фоне закопченной кирпичной стены было не так-то просто. Одежда на ней была давно не стирана и местами порвалась. Она держала в руках бутылку сливочного пива и, слегка раскачиваясь на стуле, глядела на огонь. В довершение картины Винки на всю кухню икнула.

— Винки выпивает шесть бутылок в день, мисс, — шепотом сообщил мне Добби.

— Ну, это ничего, сливочное пиво совсем не крепкое, — махнула я рукой.

Добби покачал головой.

— Для эльфа-домовика крепкое, мисс.

Винки снова икнула, и эльфы, что принесли эклеры, искоса на нее глянули, укоризненно покачали головами и снова взялись за работу.

— Винки тоскует по дому, мисс, — жалостливо шепнул Добби. — Винки все еще думает, что мистер Крауч ее хозяин. Добби ей говорит, мисс, что теперь ее хозяин профессор Дамблдор, но она не слушает Добби.

Меня вдруг словно осенило, я подошла к камину и наклонилась к эльфихе.

— Послушай, Винки, — спросила я, — ты, случайно, не знаешь, что с мистером Краучем? Он почему-то перестал приезжать на Турнир Трех Волшебников.

Винки очнулась, поглядела на меня, покачалась немного и переспросила:

— Хозя-зяин не приезжает на — ик — Турнир?

— Да. Я его с самого первого тура не видела. Он заболел.

Эльфиха снова покачалась, мутными глазами глядя на меня.

— Хозяин — ик — заболел? — у нее задрожала нижняя губа.