Забытые острова
Шрифт:
Тихо, чтобы не будить своих спутников, обхожу вокруг бивака, но ничего более не нахожу. Кладу баночку со светящимся комариком возле полога, но он так ярок, что мешает спать, прикрываю баночку краем полога. Перед сном вспоминаю встречу. Со светящимися комариками «познакомился» на Балхаше в одной из самых первых поездок на озеро — около пятнадцати лет назад. Тогда их было множество, весь берег сверкал ими. Утром я вытряхиваю из баночки комарика. Он высох и уже не светится. Все же этот комарик необычный, очень яркий.
Наконец прекратился ветер, и вода, которую он нагнал на западный берег Балхаша, ушла, обнажив песчаные отмели. Возле маленького острова, к которому мы причалили, выглянули из-под воды камни, и я удивляюсь, что они такие ярко-зеленые. Оказывается, у берега обильно разрослись зеленые водоросли. Даже мир водорослей живет по-своему у каждого островка, в зависимости от сложившейся обстановки. Островок сложен из крупного камня. Его вершина густо заросла вьюнком, молочаем, кендырем, злаками, разными густыми травами, а на его середине красуется одинокий пышный куст розового тамариска.
Нет на острове ни птиц, ни зверушек — очень он маленький. Зато величайшее множество бабочек желтушек и голубянок крутится на цветах. Летают осы с красными пятнами на брюшке, жужжит ярко-оранжевая пчела-антофора, легко и грациозно перелетают с места на место кобылки-летуньи. И все они такие удивительно доверчивые, не боятся нацеленного на них объектива фотоаппарата.
В заросли трав не хочется лезть. Чуть их шевельнешь — и вылетает туча комариков, звенят тревожно крыльями, забиваются в одежду, волосы, лезут в уши. Еще здесь обитают крупные пауки. Загляделся на них. Большие толстые самки в белых паутинных логовищах сидят, не показываются наружу, ожидают ночи, комариных плясок.
Пересекаю островок поперек, и вдруг из травы, из-под ног, громко хлопая крыльями и задев мою руку, вылетела кряковая утка. Описала круг над островком, села вблизи на воду. На земле, под травой, — большое круглое, покрытое пухом гнездо и девять яиц. Чуть не наступил на них! Бедная кряква! Не посчастливилось ей вовремя вывести свое потомство. Видно, кто-то помешал, может, те вороны, которые угнездились на первом острове… Теперь с таким запозданием она стремится наверстать упущенное. Скорее надо выбираться с островка и плыть к берегу!
Вот и второй остров у нас под ногами. Он будто двухцветный, посередине высится рыжая пустыня, покрытая щетиной уже выгоревших растений. По берегу у воды зеленеют растения. На самом высоком месте острова из уголкового железа сделана вышка и на ней аккумулятор и фонарик — это маяк. Он автоматически зажигается ночью. Маяк, оказывается, стоит на древнем кургане, сложенном из камней и земли. Недалеко от него расположен второй курган, поменьше. Сколько тысячелетий курганам и кто в них захоронен? Древний обитатель этих краев голубоглазый и русоволосый сак, или сменивший его усунь, или пришедший издалека гунн? Оба кургана целы. Грабители до них не добрались.
Остров красив, окружен тугаями. Быть бы ему заповедником: здесь и лох, и разнолистный тополь, и чингил, и саксаул. Но лох сильно пострадал от какой-то гусеницы. Вокруг еще масса высохших широченных листьев ревеня Максимовича. Верблюжья колючка высокая, вся в цвету. В ее лиловых листьях гудят пчелы. Не бывает такой колючки в настоящей пустыне.
В понижениях кое-где образовались пятна солончаков, и на них вижу свежий след сайгака. Остался один, умело прячется от человека, переживает в одиночестве лето. Придет зима, прикочуют с берега на острова стада его собратьев, и тогда кончится отшельничество.
В густом тугайчике у берега — буйство комариков-звонцов и раздолье паучьей жизни. Одно дерево все обвешано паутиной, и нет на нем свободного листочка, который трепетал бы от ветра. И здесь масса каракуртов, кобылок, ос, пчел, бабочек и уж, конечно, больше всех пауков — истребителей комариков.
Стайка скворцов не спеша перелетает с места на место. Добычи много. Но кроме них — никаких птиц! Почему?
Покидая остров, неожиданно замечаю на влажном песке слабый отпечаток крупной кошачьей лапы. Так вот кто здесь хозяин, враг мелких птиц, учредитель распорядков жизни! И косвенный покровитель насекомых!
Остров большой, назван, видимо, по имени одного из его бывших жителей. Сейчас он необитаем и пустынен. Наш путь к нему лежит мимо трех маленьких островков. Мы заглядываем на каждый из них в надежде найти что-либо особенное.
На первом островке нахожу гнездо вороны и под ним расклеванные яйца крякв. Черные разбойницы уже успели вывести потомство, основательно здесь попромышлять. На островок попал ядовитый брунец и разросся пышной куртинкой. Цветет несколько крупных кустов шиповника.
На втором островке очень много желтого крестовика, молочая, но они уже отцвели. Цветет серпуха. Красуются крупные шарики пушистой наголоватки. Не случайно эти растения заселили весь островок — их семена-парашютики легко переносятся по ветру. Быть бы здесь паукам: комариков в траве таится немало. Да трудно здесь жить. Семена-пушинки всю паутину засоряют, и бедные пауки голодают. Сколько ни плети сетей, вместо комариков все забьют пушинки. Кто бы мог подумать, что растения с семенами-пушинками — друзья комариков-звонцов и враги пауков?
Третий маленький остров озадачил. Он такой же, как и первый, и сложен из валов нанесенного волнами щебня и плоской гальки. Но на берегу нас встречает веселая стайка энергичных жуков-скакунов, а в траве — множество кобылок. Неужели оттого, что возле одинокого куста ивы находится небольшая площадка из плотного песка?! Здесь кобылки могут откладывать в землю кубышки, а личинки жуков-скакунов строить свои ловчие норки. В щебне ни того, ни другого не сделаешь.
Теперь держим путь к большому острову Ольджабека. Длинный, около четырех километров, он когда-то был соединен с берегом и от него отстоит совсем недалеко. Здесь унылая каменистая пустыня, поросшая боялышем. Зеленая полоска тростника на берегу да кустики ивы и каратуранги немного оживляют его. Носятся над пустыней луговые тиркуши, в воздухе планирует пеликан, вдоль берега патрулируют черноголовые хохотуны и серебристые чайки.