Зачем цветет лори
Шрифт:
Тяжелые занавеси были задернуты, и девушка слезла с кровати, раздвинула их, и зажмурилась от хлынувшего в лицо солнечного света. Судя по положению светила, Оникс проспала до обеда, чего с ней сроду не случалось.
В дверь постучали, и Оникс торопливо закуталась в покрывало. В комнату заглянула прислужница, светловолосая, невзрачная и вертлявая, как мышка. Она склонилась перед раяной и Оникс смутилась. Никогда в жизни ей никто не кланялся, глупость какая!
— Меня зовут Беатрис, — представилась девушка, весело глядя на Оникс, — пришли мастерицы, вы уже готовы их принять?
— Какие мастерицы? — не поняла Оникс
— Так платья шить! Господин приказал. А им мерки снять надо! А вы спите!
Оникс нахмурилась. С другой стороны, ей, правда, нужно в чем-то ходить. Только вот не хотелось показывать всему замку цветок лори. Но эта проблема быстро разрешилась, Беатрис показала на свертки, которые Оникс не заметила.
— А пока давайте я вам помогу надеть вот это платье…
— Нет, — остановила ее раяна, — я сама оденусь, спасибо. И выйди, пожалуйста, я позову, когда буду готова.
Если Беатрис и удивилась, то вида не подала. Оникс быстро надела темно-зеленое платье с длинными рукавами и высоким горлом, со шнуровкой на спине. Пока она думала, как ее зашнуровать, дверь снова открылась, впуская аида.
Он молча развернул ее спиной к себе, провел пальцами по цветку на ее коже. Лори расцвел окончательно, и бутон раскрылся полностью.
Аид убрал руку и принялся шнуровать ее платье.
— У тебя хорошо получается, — сказала Оникс, рассматривая потухший камин.
— Я много тренировался, — усмехнулся он, — правда, в обратную сторону. Вижу, ты чувствуешь себя лучше, даже разговаривать начала.
— Да, спасибо Анакину. Его ведь так зовут? Он очень сильный целитель.
— Один из лучших в империи, — спокойно ответил Лавьер, завязал шнуровку и развернул ее к себе. Нажал пальцами на ее губы, заставляя открыть рот, и принялся водить большим пальцем по нижней губе, чуть надавливая.
В дверь постучали, и снова показалась светловолосая голова Беатрис.
— Госпожа, там уже… Ой, простите…
Оникс уперлась руками ему в грудь.
— Отпусти.
Аид еще сильнее прижал ее к себе, а потом разжал руки. И отойдя к окну, очень внимательно принялся рассматривать бушующее холодное море.
— После завтрака покажу тебе замок, — спокойно сказал он, не оборачиваясь.
Оникс хмуро смотрела ему в спину.
— И что дальше? — спросила она, — кто я теперь? Пленница в Синих Скалах?
Он обернулся, посмотрел с насмешкой.
— Именно, раяна. Моя пленница, моя игрушка, пока не надоешь. Такой ответ тебя устраивает?
— Не устраивает, — так же хмуро ответила девушка.
Лавьер подошел, остановился рядом, внимательно глядя ей в глаза.
— Оникс, Оникс… Тебе стоило бы быть хоть чуточку благодарной, ты не находишь? Я спас твою жизнь.
— А я — твою, — глядя ему в глаза, отозвалась она, — так что, мы в расчете. И скажи, за что мне тебя благодарить? За новые платья или украшения? Не надо, обойдусь, — она покачала головой, — или за твои издевательства?
Оникс упрямо смотрела в зелень его глаз, ощущая, как поднимается внутри злость, которую она уже не могла сдержать.
— Ого, — сказал аид, — вижу, магия целителя, и правда, тебе помогла, очень хорошо.
Он улыбнулся, обвел пальцем контур ее губ.
— Очень хорошо, Оникс, — повторил Лавьер, — сопротивляйся, так мне больше нравится. Я не люблю иметь полудохлых девиц.
— Да? Что-то тебе это не слишком мешало последние дни.
Он уже откровенно смеялся.
— Сладкая раяна, ты возбуждаешь меня все сильнее. Ты специально меня дразнишь? Соскучилась по моим ласкам?
— А это были ласки? — огрызнулась она, — я думала, ты меня просто каждый день насилуешь.
Смех пропал из его глаз, и появилась злость. Смена его настроения пугала Оникс, но она продолжала смотреть на него, упрямо сжав зубы.
— Ты меня злишь, Оникс.
— Чем? Правдой?
— Упрямством. Тебе стоит понять, что я буду делать с тобой, что захочу и как захочу, и мне плевать нравится тебе это или нет.
Он отошел от нее, сел в кресло, в зеленых глазах появилась уже знакомая насмешка.
— Зови Беатрис и мастериц.
Оникс дернула плечом, но вышла в коридор, позвала прислужниц. Те явились, обступили ее с мотками лубяных веревок, которыми снимали мерки и ворохом разноцветных тканей, от многоцветия которых, у Оникс закружилась голова. Процедура обмера тоже удовольствия не доставила, пожилая мастерица и ее помощница накидывали на Оникс ткани, что-то закалывали иголками, и делали пометки, а раяне оставалось только стоять и зябко поджимать ноги.
Лавьер подошел, присел перед ней, не обращая внимания на мастериц, поднял Оникс юбку и положил ладони на ее холодные щиколотки.