Зачем цветет лори

Суржевская Марина

— Ты замерзла? — спросил он.

Оникс мотнула головой, но он внимания не обратил, поднял ее на руки, посадил на кровать. Кивнул мастерицам.

— Все, уходите, — те торопливо схватили ткани и, пятясь, выскочили за дверь.

Аид растирал ступни Оникс теплыми ладонями, пока они не согрелись, а потом прижался губами к коже с внутренней стороны голени, чувствуя, как вновь пробуждается внутри это дикое желание не просто целовать, лизать ее кожу языком, везде, так, чтобы чувствовать вкус. Он держал в руках ее ступни, стоял на коленях

и прикасался губами, трогал, поднимаясь все выше по ее ноге, облизывая с чувственной нежностью, не в силах оторваться. Он знал, что должен остановиться, знал, что нельзя, знал, и… продолжал. Теперь он целовал ей бедра, осторожно прикусывал кожу.

Оникс тихо вздохнула, и Лавьер поднял голову. В ее глазах медленно разливалось привычное равнодушие. Он отпустил ее и поднялся.

— Сиди, я прикажу принести тебе обувь. Почему ты постоянно мерзнешь?

Она пожала плечами. Оникс всегда легко замерзала, а ноги и руки так и вовсе становились ледышками, стоило лету смениться осенний стылостью. Она к этому привыкла и внимания не обращала.

Беатрис принесла ей сапоги, чему Оникс обрадовалась, она опасалась, что придется расхаживать по замку в туфельках. Лавьер молча наблюдал, как она обувается, а потом пошел к двери и девушка двинулась следом. Все-таки, ей было интересно, где она оказалась.

На первый взгляд Оникс показалось, что замок огромен, и она быстро запуталась в бесконечных галереях, крутых каменных лестницах и переходах. А еще оказалось, что здесь проживает очень много людей, хотя это и понятно, чтобы содержать в порядке столько помещений, десятком прислужников не обойтись. Почти все жили в замке постоянно, в комнатах на первом этаже.

И все кланялись, когда встречали их, отчего Оникс каждый раз становилось неловко. Она остановилась возле ряда портретов, что висели в длинной галерее. С темных полотен на нее смотрело все родовое древо Лавьеров, мужчины в темных камзолах, женщины с холодными глазами. Она всмотрелась в лицо зеленоглазой брюнетки, редкой красавицы, даже на портрете. Только от ее взгляда с холста хотелось убежать и спрятаться под кроватью. И очевидного сходства с аидом мог не заметить только слепой.

— Это твоя сестра? — спросила Оникс. Не то чтобы ее это очень интересовало, но идти по галерее в молчании, под пристальными и презрительными взглядами с портретов, было неприятно.

— Мать, — спокойно ответил он.

— Да? Она выглядит очень молодой, — удивилась Оникс.

— Она рано умерла. Отец убил ее в приступе ревности, — любезно пояснил аид.

Оникс быстро посмотрела на него, не понимая, нужно ли как-то реагировать на эти слова. Лавьер смотрел спокойно, на лице, как обычно, ни одной эмоции. Девушка пожала плечами и промолчала. В конце концов, ей нет дела до их семейных историй.

— Твой отец тоже был сумеречным? — спросила она.

Он молчал и Оникс, чуть ушедшая вперед, обернулась. Он догнал ее, пошел рядом.

— Ребенок с даром может родиться только у обычных родителей. У сумеречных не бывает детей, Оникс, ты разве не знаешь?

Девушка слышала что-то такое, но благополучно забыла. Раньше ее не слишком интересовали такие подробности из жизни магов империи. Хотя это были известные факты, ведь даже наследный принц не был сыном Темного Владыки, а лишь его двоюродным племянником, потому что повелитель был магом, причем сильнейшим. Его магия позволяла ему жить уже более двух веков, не старея и избегая зова сумеречных врат.

Оникс шла рядом с аидом, поневоле задумавшись о судьбе сумеречных псов, тех, кого так боялись и ненавидели в империи. Сумеречные не имели семьи, у них не могло быть детей, вся их жизнь была подчинена приказам владыки.

— Незавидная судьба, — с горькой насмешкой сказала она, — в нашем мире родиться с даром или родиться раяной, одинаково мерзко. И там и здесь итог один, а жизнь такая, как прикажут. Раянам умирать, псам — убивать.

Она пожала плечами и пошла вперед, больше не оглядываясь и не глядя на портреты.

* * *

Завтрак аид приказал накрыть в большой комнате, уставленной шкафами с книгами, и пока прислужницы расставляли на столе еду, Оникс заворожено рассматривала солидные кожаные переплеты и свитки пергаментов.

— Ты умеешь читать? — спросил Лавьер, появляясь за ее спиной.

— Нет, в Обители этому не учат, — спокойно соврала Оникс, — но мне нравится, как пахнут книги, — она осторожно провела пальцем по толстому черному фолианту.

— Это человеческая кожа, — насмешливо сказал он, и Оникс отдернула руку, словно обожглась. Аид рассмеялся. Девушка отвернулась от шкафов и пошла к столу, в животе уже настойчиво урчало от голода, все же, когда Анакин ее усыпил, она даже поужинать не успела.

Она села, привычно поджала ноги. Уж чему-чему, а этикету Оникс точно никто не учил, поэтому сидеть она привыкла так, как ей удобно. Прислужницы сервировали стол и удалились, так и не подняв глаз. Оникс взяла серебряную вилку, повертела ее в руках, рассматривая, как играют блики. Положила вилку и осторожно дотронулась до стеклянного фужера, с удивлением обрисовала контур длинной ножки. Фужер был тонкий, прозрачный и, несомненно, очень дорогой, она не представляла, как из такого можно пить. Даже взять в руки страшно.

Девушка отодвинула фужер подальше. Вилки для нее тоже были непривычны, поэтому она взяла ложку, зачерпнула горячую кашу с мясом и с удовольствием отправила в рот. Аид почти не ел, больше смотрел на нее. Оникс его взгляд нервировал, но она была слишком голодна, чтобы это лишило ее аппетита. Хочет смотреть, пусть смотрит.

Насытившись, она промокнула рот и откинулась в кресле.

— Вина? — любезно осведомился Лавьер.

Оникс покачала головой.

— Воды, пожалуйста, — ответила она.

Аид хмыкнул, налил воду в кубок, протянул ей. Оникс медленно пила воду, рассматривая его. Она понятия не имела, как снять кольцо с его руки и что делать дальше. А если слова об отъезде ей не приснились, то нужно раздобыть это кольцо скорее, потому что другого такого шанса может и не быть. Но как это сделать она не представляла.

— Это антанит, — сказал Лавьер, — металл, из которого сделано кольцо, антанит. Его добывают в льдистых горах, там же, где находят кристаллы. Говорят, антанит усиливает дар.