Закат
Шрифт:
– Ага! – вскричал агент Леш. – Час от часу не легче!
Эф услышал где-то в здании вопль.
– Эй! – заорал Эф, дергая за поручень, к которому его приковали. – Освободите меня! Они идут за нами!
– Вот как? – спросил агент Леш, оставаясь на месте и прислушиваясь. – Значит, идут за нами?
Треск, затем шум, как если бы кто-то вышиб дверь.
– За мной, – поправился Эф. – Мой пистолет. Вы должны достать его.
Агент Леш обратился в слух. Он шагнул от стола и расстегнул свою кобуру.
– Нет! Это не сработает! Серебро в моем пистолете! Неужели вы не понимаете? Идите и возьмите его!..
Выстрелы. Всего этажом ниже.
– Вот срань-то!
Агент Леш направился к выходу, вытаскивая свой ствол.
Эф выругался и переключил внимание на металлический поручень и наручники. Обеими руками он изо всех сил рванул штангу – никакого эффекта.
Гудвезер проехался наручником сначала до одного конца штанги, потом до другого, пытаясь найти какое-нибудь слабое место, однако толстые болты, крепящие поручень, глубоко уходили в стену. Он изо всей силы пнул штангу – никакого результата.
Раздался еще один вопль – теперь гораздо ближе – и серия выстрелов. Он попытался встать, но сумел выпрямиться только на три четверти своего роста. В ярости Эф попытался завалить всю стену.
Выстрелы звучали уже в самом операционном зале. Что-то творилось за перегородками закутков. До Эфа доносились лишь отблески дульного пламени и визг агентов.
Эф полез за пояс штанов, чтобы достать серебряный нож. В руке он казался совсем маленьким по сравнению с тем, как выглядел в пентхаусе Палмера. Эф зажал тупой край ножа под углом между скамьей и стеной, а затем резко и сильно рванул рукоятку. Часть лезвия отломилась, и в результате получился короткий, но острый клинок, напоминающий тюремную заточку.
Вампирша взлетела на перегородку между закутками и скрючилась там, балансируя на всех четырех конечностях. В сумраке плохо освещенного зала вампирша казалась совсем маленькой. Тварь диковато поводила головой, словно бы выискивая что-то. Вглядывалась, не видя. Принюхивалась, не чуя.
Лицо ее повернулось к Эфу, и он понял: цель захвачена.
Проворно и грациозно, совсем по-кошачьи монстр спрыгнул с перегородки на пол. Эф поразился, насколько черными были глаза этого вампирского отродья – такой цвет бывает в основании колбы перегоревшей лампочки. Лицо «щупальца» было слегка отвернуто в сторону, его незрячие глаза смотрели мимо – и тем не менее тварь каким-то образом видела доктора Гудвезера, в этом он был уверен.
Физические данные твари пугали Эфа до смерти. Он словно бы находился в одной клетке с ягуаром, причем сам был к этой клетке прикован. Гудвезер стоял боком к вампиру в тщетной надежде защитить горло, выставив серебряное лезвие в сторону «щупальца», и тварь чувствовала присутствие смертоносного оружия. Эф стал перемещаться вдоль стены, насколько позволяла металлическая штанга. Вампирша внимательно следила за его движением – сначала влево до конца поручня, затем вправо до исходной позиции; ее голова по-змеиному поворачивалась на разбухшей шее.
И вдруг тварь сделала выпад – из ее горла метнулось жало. Оно было короче, чем у взрослого вампира, и Эф среагировал вовремя, полоснув по нему лезвием. Было непонятно, порезал он жало или нет, но, во всяком случае, серебро коснулось вампирской плоти, и атаку Эф отбил. «Щупальце» отскочило назад, как уличная собака от ощутимого пинка.
– Пошла! – приказал Эф, словно дикому животному.
Но «щупальце» никуда не ушло – лишь смотрело на него своими незрячими глазами. Когда из угла зала, огибая перегородки, вышли еще два вампира – уже не дети, совершенно типичные взрослые твари, в рубашках, запятнанных кровью, – Эф понял, что «щупальце» вызвало подкрепление.
Гудвезер принялся размахивать маленьким серебряным ножом, точно безумец. Он пытался запугать вампиров, пытался сделать все возможное, чтобы они боялись его больше, чем боялся он сам.
Это не сработало.
Твари разделились и набросились на него с двух сторон. Эф полоснул по руке сначала одного вампира, потом второго. Серебро нанесло им некоторый урон – во всяком случае, достаточный, чтобы ткани конечностей разошлись и из разрезов закапала белая жижа.
Один из вампиров поймал его руку с ножом, а второй обхватил пальцами противоположное плечо да еще, вцепившись в волосы Эфа, запрокинул его голову.
Они не прикончили его на месте. Они ждали «щупальце». Эф сопротивлялся, сколько мог, но силы были неравны, к тому же он все еще был прикован к поручню. От жара этих кошмарных созданий и исходившей от них трупной вони к горлу подступала тошнота. Эф попытался метнуть нож, пусть легким движением, но всадить-таки лезвие в одного из вампиров, однако нож просто выскользнул из его ладони.
«Щупальце» медленно подошло к нему – ни дать ни взять хищник, предвкушающий сладостное убийство.
Эф задергался, пытаясь опустить подбородок, но рука, рвавшая его волосы, еще сильнее откинула голову, обнажив горло Эфа так, чтобы маленькой твари было удобнее нанести удар.
В этот последний миг своей жизни Эф дико заорал, вложив в неистовый крик всю ненависть к этим тварям, и вдруг… затылок «щупальца» взорвался, превратившись в облачко белого пара. Тельце вампира, судорожно извиваясь, рухнуло на пол. Эф почувствовал, что вампиры, стоявшие по бокам, ослабили хватку.
Эф мощным толчком отпихнул одного в сторону, а второго пинком сбросил со скамьи, на которую тот успел забраться.
Из-за угла вышли люди – двое латиноамериканцев, увешанных таким количеством оружия, словно они задались целью надрать задницу всему балу вампиров. Один вамп попытался перемахнуть через перегородку, лишь бы убраться подальше от ультрафиолетовой лампы, но его тут же насадили на серебряный вертел. Второй принял боевую стойку – он явно собирался биться, – однако пинок в колено поверг его на пол, после чего дело завершил серебряный штырь, всаженный в череп твари.
Тут на арене появился третий участник – массивный неуклюжий мексиканец, вероятно, лет шестидесяти с гаком. Пусть этот исполин и выглядел староватым, однако с вампирами он расправлялся невероятно ловко – просто укладывал их, как дрова, налево и направо.
Эф с ногами взгромоздился на скамью, подальше от белой крови – по полу ползали кровяные черви, жаждущие найти нового хозяина.
Вперед выступил предводитель группы, юный мексиканец с живыми блестящими глазами, в кожаных перчатках; грудь мексиканца перекрещивали патронташные ленты с серебряными штырями. Носки его черных сапог были обиты серебряными пластинами, и это серебро густо измазалось белой кровью.