Закат
Шрифт:
Когда Зак и мама – даже мама! – затаились, Нора услышала неясный шум, словно бы шарканье, только многократно повторенное и усиленное тоннельным эхом.
Источник звука располагался позади и, судя по всему, приближался, двигаясь в том же направлении, в каком еще недавно шел поезд. Дробная поступь множества – целого полчища! – ног.
Света, излучаемого экранами мобильников и ультрафиолетовой лампой Норы, не хватало. Что-то приближалось к ним из темной пустоты тоннеля. Подгоняя перед собой маму и Зака, Нора пустилась бежать в противоположную сторону.
Охотник
Мы давно это знаем. Много лет назад он пришел к нам с прошением о бессмертии.
– И вы отказали ему. Поэтому он перебежал на другую сторону улицы.
Он не отвечал нашим критериям. Вечность – чудесный дар. Это приглашение в аристократическое общество бессмертных. Мы неумолимо разборчивы.
Звуки, гремевшие в голове Фета, больше всего походили на голос отца, выговаривающего непослушному ребенку, только голос этот был усилен тысячекратно. Фет посмотрел на стоявшего рядом с ним охотника и задумался: кто он? какой-нибудь давно умерший европейский король? Александр Великий? Говард Хьюз?
Нет, эти охотники были из другого теста. Фет предположил, что его сосед в прошлой жизни был солдатом какой-нибудь отборной гвардии. Возможно, его выдернули с поля сражения, а может быть, забрали во время спецоперации. Так сказать, призвали для несения последней – и особой – воинской повинности. Но – из какой армии? И из какой эпохи? Кто знает… Вьетнам? Высадка в Нормандии? Фермопилы?
– Патриархи связаны с миром людей на самых высоких уровнях. – Сетракян излагал факты так, словно доказывал самому себе теории, которые изучал на протяжении своей долгой жизни. – Они присваивают себе богатства посвященных, что позволяет им оставаться в тени и вместе с тем сохранять свое влияние на дела людей по всему земному шару.
Если бы прием в бессмертие был простой деловой операцией, тогда он мог бы преуспеть: его состояние весьма существенно. Но мы взимаем нечто большее, чем богатства. Мы ищем власти, привилегий и покорности. Ему недоставало последнего.
– Получив отказ и не добившись великого дара, Палмер пришел в ярость. Поэтому он пустился на поиски раскольника – Владыки, самого молодого из…
Ты, Сетракян, стремишься познать все. Ты жаден, Сетракян, жаден до знаний даже на пороге конца. Согласимся: ты прав во всех своих догадках, но прав лишь наполовину. Возможно, Палмер и пустился на поиски Седьмого. Да, действительно: он принялся разыскивать Младшего. Но будь уверен: это Седьмой нашел его, а не он Седьмого.
– Известно ли вам, чего он добивается?
Да, нам это известно.
– Тогда вы должны знать и то, что вы в большой беде. Владыка творит своих приспешников тысячами. Их слишком много, чтобы ваши охотники смогли истребить их до последнего. Штамм Владыки распространяется все дальше. Он состоит из тварей, которыми вы не можете управлять – у вас нет для этого ни сил, ни влияния…
Ты говорил о «Серебряном кодексе».
Мощь
Сетракян сделал шаг вперед:
– Все, что мне от вас нужно, – это неограниченная финансовая поддержка. И я требую ее немедленно.
Аукцион. Неужели ты думаешь, что мы не рассматривали этот вариант?
– Но если бы вы сами приняли участие в торгах или же наняли какого-нибудь человека выступить от вашего имени… И в том и в другом случае вы сильно рисковали бы, что вас раскроют. И уж вовсе не было бы никакой гарантии сохранения в тайне ваших истинных мотивов. Лучшая тактика – избегать каждой потенциальной продажи, что и делалось долгие годы. Но не в этот раз. Я убежден, что выбор времени для нынешней широкомасштабной атаки, падение на Землю лунной тени и тот факт, что книга снова всплыла на поверхность, – не просто совпадение. Все это тщательно выстроено. Здесь налицо явная симметрия космического масштаба – разве вы станете отрицать это?
Нет, не станем. Но опять же – результат воспоследует из общего плана вне зависимости от того, что мы сделаем или не сделаем.
– Ничегонеделание – тоже план, только, на мой взгляд, весьма порочный.
И что ты хочешь взамен?
– Всего лишь мельком заглянуть в книгу. Она облачена в серебро. Это единственное творение человека, которым вы не можете обладать. Я уже видел этот «Серебряный кодекс», как вы изволите его называть. Даю вам гарантию: он содержит премногие откровения. Вы поступили бы благоразумно, если бы поинтересовались, что именно известно человечеству о вашем происхождении.
Все это полуправда и домыслы.
– Да ну? И вы сможете взять на себя такой риск? Вы, малах элохим?
Пауза. Фет почувствовал, как в его голове что-то расслабилось – пусть всего лишь на несколько секунд. Он готов был поклясться, что увидел, будто Патриарх скривил рот в презрительной гримасе.
Малоприятное союзничество часто оказывается наиболее эффективным.
– Позвольте, я выскажусь с предельной ясностью. Я не предлагаю никакого союзничества. Это не более чем перемирие в ходе войны. В данном случае враг моего врага не является другом ни мне, ни вам. Я не обещаю ничего, кроме того, что внимательно прогляжу всю книгу и за счет этого получу шанс одержать победу над бежавшим из ваших рядов Владыкой, прежде чем он уничтожит вас. Но когда это соглашение исчерпает себя, я обещаю вам только одно: война продолжится. Я опять буду преследовать вас. А вы – меня…
Когда ты, Сетракян, проглядишь книгу, мы не сможем оставить тебя в живых. Ты должен это знать. Это относится не только к тебе, но к любому человеку.
Фет шумно сглотнул.
– Ну, я-то, во всяком случае, не особо охоч до чтения… – вставил он.
– Договорились, – сказал Сетракян. – А теперь, когда мы поняли друг друга, должен сообщить, что есть еще одна вещь, которая мне понадобится. Не от вас – от вашего человека, который здесь находится. От Гуса.
Гус сделал несколько шагов и встал перед стариком и Фетом.