Закон Кейна, или Акт искупления (часть 2)
Шрифт:
Я развожу руки.
– Хотите напасть на меня? Давайте, начинайте, король эльфов. У меня тоже есть силы.
Не успевает он решить, как именно меня растоптать, более высокая из женщин подходит и кладет ему руку на локоть.
– Мир, мой владыка. Некогда люди несли вассальную службу Дому Митондионн. Так представь, что сей смертный может быть наследником долга, который мы признаем пред Железной Рукой и Богоубийцей...
– Ага, забавно, что вы упомянули этих парней...
Она смотрит на меня, и слепящее горе в этом взоре прерывает меня не хуже пощечины.
– Если вы не против, владыка
– Я не владыка и...
– Ох, дерьмо. Раздолбайте меня навыворот.
– Вашем сыне?
– Две с половиной сотни лет прошло с последней моей беседы с Торронеллом; я скорбела по его гибели и ношу траур до сего дня. Снимите горе с моего сердца, и будете другом Дома Митондионн, пока я еще хожу тропами дней.
Что продлится не так долго, как она считает... но оставим.
– Моя леди, извините. Я... я потерял мать очень давно. Для меня всегда удивительно, что у других есть матери.
Ну, я вовсе не готов взглянуть матери Торронелла в глаза и сказать: "О да, ваш младший сынок преуспел в бордельном деле, отсасывает у смертных в Анхане".
– Торронелл стал листоделом в самом изысканном заведении человеческого города. У него прочная профессиональная репутация и масса поклонников. Не готов назвать его счастливым, но он гордится признанием и широкой известностью.
Она чуть склоняет голову.
– А если я попрошу, вежливо, поделиться остальными знаниями, что вы утаили?
– Я почтительно откажу, моя леди.
– Но вы...
– Она сжимает руки и опускает голову.
– Вы скажете, где он? Как его найти.
– Не могу. И прежде, чем искать его - прежде чем послать кого-то на поиски - спросите себя, сколько правды вынесет ваше сердце.
Глаза ее смыкаются.
– Ах.
– И, знаете... сколько правды о себе вынесет он, сколько готов доверить вам.
– Да.
– Голос становится тихим, скомканным, как лист бумаги.
– Вы передадите ему послание?
– Нет.
Голова резко поднимается.
– Нет?
– Я в сердцевине событий.
Губы ползут, что-то мелькает в глазах, намекая, от кого Торронелл получил яростный темперамент.
– Какие дела дикарей важнее спасения жизни и чести принца Первого Народа?
– Я сказал: я из Тихой Страны. Мы зовем ее Землей.
– Я киваю Вороньему Крылу.
– Когда ваш отец связал дилТ'ллан, в Тихой Стране оставалось несколько миллионов смертных. Сейчас там почти тринадцать миллиардов. Все больше с каждым днем. Недавно мы поняли, как попасть в ваш мир без диллин. ДилТ'ллан бесполезен. Мы здесь, и будет лишь хуже. Через пятьдесят лет ваше королевство станет прахом, ваш народ вымрет.
Все пятеро кажутся вылепленными из алебастра.
– Пока я здесь, упомяну, что знаю о Пиришанте. Знаю всё дерьмо, которые вы прятали от всех.
Воронье Крыло делает шаг, и температура Сердцевинного Чертога падает на двадцать градусов.
– Невозможно.
– Как я сам.
Он смотрит без понимания.
– Я лишь частично человек, - поясняю я.
– Пиришанте отбросит титьки через пятьдесят лет. А значит, всевозможные боги деловито меняют причинность, и довольно скоро они отменят Деомахию.
– Это невозможно сделать.
–
– Но кто ты, раз знаешь многое о том, что еще не случилось? Пророк? Хитрый божок, ускользнувший из-за стены времен?
– Я ангел.
Похоже, мы успели забыть всю чушь о "грязных хумансах", ибо они не смеются мне в лицо.
– Технически я теофанический двойник человека, который родится год спустя в Тихой Стране. Когда вырастет, он... он будет вовлечен... в разрушение Завета. Вот откуда я знаю это дерьмо. Он заключит сделку с богом, чтобы попытаться ограничить ущерб. Этот бог создал меня пару месяцев назад по местному времени. Создал именно, чтобы я мог прийти сюда и рассказать вам [9] .
9
слово "ангел" на древнегреческом означает "посланник".
– И почему бог не явился предо мной лично, в реве небесных труб и на столпе огня превыше самих звезд?
– Какая часть слов "ограничение ущерба" вам не понятна? Бог доверил мне разгрести дерьмо потому, что я... гм, тот, на кого я похож - у нас есть пара полезных черт. Должно быть, вы заметили мою Оболочку.
Глаза настороженно сужаются.
– Она... необычна.
– Черная, верно? В меня входит и выходит лишь черный Поток. Никого не напоминает?
Ему требуется время. И получаю я лишь: - Да. Я знал его.
– Ваши Доминирования и Чары и прочее... Мне не нужна Дисциплина Контроля, чтобы рушить их. Вовсе нет. Читайте мой разум. Попробуйте. Чувство истины, гадания, магическое определение, вся эта чушь на меня не действует, если сам не захочу. Уже нет.
– Богоубийца был таков, - признает Воронье Крыло.
– Но ты не Джерет.
– Поверьте.
– Я пожимаю плечами.
– Я здесь потому, что мы знаем, что вы сделали. Всю историю: дилТ'ллан, Кулак Забойщика и Меч Мужа.
– То, что ты знаешь, даже отдаленно не является всей историей.
– Отлично. Но есть часть истории, которую я знаю, вы - нет. Есть заплатка. Чуть рискованная, но вы сможете.
– Залатать Завет? Спасти Пиришанте?
– Нет. Это сплетено временем и не может быть изменено. Однако мы можем сломать его таким образом, каким захотим. Понимаете? Я же говорю - уменьшить ущерб.
– И как вы с твоим богом это видите?
– Пленить другую Силу. Пиришанте оказалась... тупым инструментом, верно? Если бы Пиришанте смогла выполнить ваши замыслы, Первый Народ еще правил бы планетой. Но вы же прячетесь здесь, в лесах.
– И какого рода "иную Силу?"
– У нас, в Тихой Стране, был поэт Александр Поуп, сказавший: "Достойный человек, вот лучшее творенье Бога". А спустя сотню лет жил другой поэт, Роберт Ингерсолл, которому пришла идея получше. Он писал: "Достойный бог - вот лучшее творенье человека".
Король смотрит в полном неверии.
– Ты хочешь, чтобы я сотворил бога?!
– Всё, что мне нужно - место, где он сможет жить. И ещё, чтобы он мог открывать и закрывать диллин. Вот.
– Ты имеешь представление о размахе того, о чем просишь?