Заложник страсти
Шрифт:
Солора и Беата ласкали Марко все жарче, и он тоже не отставал, оглаживая нас по очереди и пытаясь сорвать одежды. Но строгая Анунча хмурила брови, и мы ускользали от требовательных мужских рук.
– Господин может выбрать только одну, - сказала Анунча голосом проповедника, вещающего о Страшном суде.
– Иначе уведу всех троих.
– Подожди, подожди, суровая тетушка, - засмеялся Марко, обнимая то меня, то Солору, то Беату, - как же выбрать, когда не знаешь, кто лучше?
Он вдруг схватил меня и повалил на кровать, упав сверху.
– Тебя одну не поцеловал, - сказал он страстно.
– Почему ты убегаешь? Ну же, хочу попробовать тебя на вкус...
Он потянул вверх вуаль, и страх, стыд - все это нахлынуло на меня в одно мгновение.
Я схватила Марко за кудри на затылке, заставляя отстраниться, а другой рукой притянула за шею Беату. Уста их соединились в жарком поцелуе, и я на секунду закрыла глаза, потому что поняла, что не хочу этого видеть. Не хочу видеть, как Марко Капра целует другую женщину.
– Господин!
– напомнила о себе Анунча.
– Понял, понял...
– он нехотя прервал поцелуй с Беатой и еще раз нащупал нас троих, сравнивая и решая.
– Выбираю вот эту, - сказал он, наконец, и торжествующе улыбнулся, блеснув зубами.
– Остальные - проваливайте!
40
– Ты дрожишь...
– сказал Марко, притягивая к себе женщину, которую выбрал.
Остальные ушли - он слышал, как стукнула дверь, а потом из коридора донеслось щебетанье женских голосов, которым вторил низкий голос их строгой проводницы.
– ...и молчишь, - Марко сел на постели, поставив женщину между своих колен, и поглаживал ее округлые бедра.
– Скажи хоть слово, молчунья. Может, назовешь свое имя? Чтобы я мог повторять его? Ну же, как тебя зовут, моя красавица?
– он сопровождал свои слова все более смелыми ласками, освобождая женщину от одежд - снимая покрывала, в которые она была завернута с головы до пят, и добираясь до такой желанной цели - до стройного тела, гладкого, как мрамор, но нежного, как шелк.
– Наверное, имя у тебя такое же красивое, как и ты. Может, Роза? Или Наргис?
Гадая, Марко потянул женщину на себя, укладываясь в благоухающие цветами простыни. Она подчинилась, но неторопливо, без покорства, а когда он взял ее за затылок, чтобы поцеловать, легко царапнула по груди, показывая, что не хочет принуждения.
– Нет, на нежный цветочек ты не похожа, - сказал Марко, меняя тактику и распуская ленту, стягивавшую волосы женщины.
– Скорее, ты - драгоценный камень. Амбер? Или, может быть... Сафора?[1]
Он не выдержал и засмеялся, и вмиг подмял женщину под себя.
– Это ведь ты, Сафора?
– спросил он, покрывая поцелуями нежное лицо своей предстоящей любовницы.
– Скажи только слово. Это ведь ты? Я узнаю тебя, не могу ошибаться.
Но она хранила молчанье, хотя руки ее обвились вокруг его шеи, притягивая, и сама женщина выгнулась всем телом, подставляя обнаженную грудь под его поцелуи. Марко набросился на нее, уже сгорая от страсти. Он мог бы взять ее сразу, потому что ждал долго, слишком долго, но что-то удержало от поспешного получения наслаждений.
Раз за разом лаская женское тело, он обуздывал свою страсть, хотя это стоило ему неимоверных усилий.
– Знаешь, Сафора, чего я боюсь больше всего?
– прошептал он, целуя женщину короткими горячими поцелуями.
– Больше всего я боюсь, чтобы обладание тобой не разочаровало меня. Чтобы ожидание любви не стало слаще самой любви. Но ты ведь не допустишь этого? Не разочаруешь меня?
Он ласкал женщину самыми смелыми ласками, скользя рукой по груди, задевая соски, потом по животу, а потом еще ниже, раздвигая нежные складки. Она тоже хотела его - ждала, желала, ее тело говорило об этом. Но почему она молчала? Марко хотелось услышать ее голос, чтобы окончательно убедиться, что именно Сафора снизошла к нему для любовных утех. Но женщина выгибалась в его объятиях, прерывисто дышала, но ни слова, ни полстона не сорвалось с ее губ.
– Какая молчаливая, - зашептал он, уже сходя с ума от ее близости.
– Посмотрим, долго ли ты сможешь молчать.
Но она молчала - и когда он вошел в нее, медленно, стараясь не причинить боли, и когда задвигался - тоже медленно, едва сдерживая страсть. Она не была девушкой, и это еще больше уверило Марко, что он не ошибся. Сафора! Это точно оказалась Сафора! Он не мог перепутать ее с другой. Он прикасался к ней, вдыхал ее запах, и только что она вздрогнула, когда он погладил ее между лопаток.
– Скажи, что это ты, - шептал он, двигаясь все быстрее.
– Скажи, что это ты, Сафора... Одно лишь слово - одно лишь слово!..
Женщина не ответила, но вдруг простонала - коротко, совсем тихо, но так сладостно, что Марко уже не мог владеть собой.
– Ты стонешь!
– теперь он уже брал ее в полную силу, схватив за бедра и прижимая к себе как можно крепче.
– Ты стонешь, Сафо... Тебе ведь нравится... А я так долго ждал...
Она сделала слабое движение, чтобы убежать в последнюю секунду, но Марко удержал ее и вскрикнул, в последний раз вонзаясь в нее. С этой женщиной все было по-другому. Иначе, не так, как с остальными. И кончив, он не хотел выходить из нее, наслаждаясь их единением - таким желанным после долгого противостояния.
– Я долго ждал, - прошептал он.
– И еще не насытился тобой, поэтому подожди...
Но она оттолкнула его, а он даже не смог сопротивляться - такая навалилась усталость. Все же Марко сделал попытку поймать свою таинственную возлюбленную, но пальцы схватили только воздух.
– Не уходи, Сафо!
– позвал он, шаря вокруг.
– Не исчезай так быстро!
Он прикосновения чего-то мокрого к ляжке он вздрогнул, но сразу же понял, что происходит - женщина нежно стирала мокрой тряпицей следы страсти с его тела.