Замок на третьей горе
Шрифт:
Самира не думала расстраиваться, словно бойкоты были для неё делом привычным. Приняв стойку супергероя, который после спасения мира позирует для обложки журнала (ноги на ширине плеч, прямая спина, руки сложены на груди, а за спиной вместо красного плаща красиво развеваются волосы), она снисходительно оглядела неразумных спутников.
– Я бы не выбросила самое ценное из всех существующих украшение просто так. Медальон скоро вернётся к нам.
– И как же он вернётся? – выкрикнул Джек уже с противоположного берега.
– Не знаю, – ответила Самира, – но
– Но я пока ничего не понял, – возмутился Джек, – пока я только в очередной раз зол на тебя. Признайся, тебе нравится меня доставать. Как будто до нашей встречи твоя жизнь не была полноценной.
Дальше путь до Вириена прошёл без приключений. Они вышли на утоптанную дорогу и доверились её траектории. Вместе с речкой и потерянным в ней медальоном отдалялась возможность вернуться назад – в условно гостеприимный дом, где делают поддельные документы. Джек смирился со своим положением. В последнее время вся его жизнь выстраивалась на доверии к Самире. Вовсе не потому, что она проявила необходимые для этого качества, просто у него не было иного выбора.
Вокруг простирались бескрайние просторы лугов и полей. Иногда в ковре ярко-зелёной травы возвышалось одинокое дерево, кое-где виднелись крыши наскоро построенных домиков. Они располагались далеко от дороги и друг от друга, чаще всего по одному. Видимо, на всей территории Свободной земли соседство не жаловали.
Через некоторое время Джек заметил впереди молодую женщину. Она брела медленно, чуть волоча за собой правую ногу, а когда увидела, что не одна на дороге, свернула и сделала огромный крюк, чтобы обойти их.
Чуть позже посторониться пришлось им – в противоположную сторону проехала телега со скрипучими колёсами. Управлял старой лошадью такой полный мужчина, что швы на его покрывшейся дорожной пылью рубашке уже начали расползаться. Рядом сидел похожий на него мальчик, сын. А в самой повозке, среди туго набитых мешков, деревянных сундуков и корзин расположились жена, сухая и строгая женщина, и маленькая девочка с рыжими кудряшками. Девочка улыбнулась, явив отсутствие двух зубов, и помахала Джеку, за что получила от матери затрещину.
Вряд ли их компания могла внушать кому-то страх, но если семейство решилось навсегда покинуть дом и поселиться на Свободной земле – этой добровольной тюрьме для всех желающих, – осторожность была уместной.
– Грэйс, а что за секрет ты знаешь? – неожиданно спросил Тони.
Джек уже и забыл о неком секрете, который предположительно был известен Грэйс.
– Ты не можешь спрашивать о секрете, – встряла Самира. Последнее слово она произнесла шёпотом.
– Почему?
– Потому что так положено. Когда тебе придёт время узнать, появится нужный человек и сам расскажет.
– И такой человек – Грэйс!
Тони искренне не понимал, что не так с его логикой. Он выжидательно уставился на Грэйс, но та только
– Это какая-то конкретная информация? – не унимался Тони. – Она существует в единственном экземпляре и периодически открывается некоторым людям? Или у каждого свой индивидуальный секрет?
– Тони, оставь эту тему. Ты не должен расспрашивать, я ведь этого не делаю.
– Я думал, ты не спрашиваешь, потому что…
– Потому что, что?
Тони замялся, но у него уже не было шанса увильнуть от ответа. Даже если бы сейчас разверзлась земля и поглотила его, Самиру бы это не остановило.
– Я думал, ты не спрашиваешь, потому что тебе неловко о чем-либо спрашивать Грэйс.
Если раньше неловкости не было, то сейчас её ощутили не только четверо идущих по дороге. Импульсы этой неловкости ударной волной разлетелись в стороны и, может быть, зацепили жителей близлежащих домов.
– Что за ерунда, – воскликнула Самира, – мы с Грэйс замечательно общаемся!
Если бы её голос так не дребезжал, слова звучали бы совсем правдоподобно.
– Всё верно, – подтвердила Грэйс, – со мной все общаются легко и непринуждённо, причём без каких-либо усилий с моей стороны.
На этом разговор был окончен. Тони, конечно, не удовлетворился теми крохами информации, которые ему посчастливилось раздобыть, но на большее пока рассчитывать не мог. Да и не хотел, чтобы Самира выбросила что-нибудь и из его вещей.
Через несколько миль ландшафт начал меняться. Здесь дорога разветвлялась, прочерчивая среди цветущих полей тонкие нити. Равнина закончилась, и им всё чаще приходилось то подниматься на холмы, то спускаться с них. Какое-то время рядом с дорогой их сопровождал узкий ручеёк, потом он свернул в сторону.
Джек шёл позади всех и рассматривал в основном спины друзей, поэтому не сразу заметил, когда впереди показалась стена. До препятствия было ещё далеко, но его вид заставил путников ненадолго остановиться. У границы Марилии не было начала или конца. Куда только хватало взгляда, стена разрезала зелень травы непрерывной белой линией.
– Ну вот, – сказал Тони со вздохом, и этот комментарий исчерпывающе описал чувства остальных.
Существует множество точных единиц измерения, но расстояние, как и время, является для человека понятием относительным. Например, в океане трудно правильно определить расстояние невооружённым глазом. При отдалении объекты быстро превращаются в едва заметную точку у горизонта, хотя на самом деле до них рукой подать.
Сейчас Джек наблюдал противоположный эффект. Стена стремительно приближалась с каждым шагом, будто двигалась им навстречу и вместе с этим росла, заслоняя собой небо. Возможно, дело было в тревоге, которая постепенно овладевала Джеком от ватных ног до вспотевшего затылка. Он не пройдёт дальше без медальона, он останется один на этой заполненной преступниками земле. Его лучшие друзья, конечно, уйдут вместе с Самирой, ведь один из них в неё влюблён, другая её сестра, а Джек не лучшим образом вёл себя с ними обоими.