Замыкание
Шрифт:
Со временем на одной чашке появилась трещина, у второй отпала ручка - выскользнула и ударилась о стол. "Дрогнула рука - оправдывался Яков, - какую-то чушь нес, несусветную, вот и результат". "Чушь несусветную" она запомнила. Он не любил лезть в чужую личную жизнь, не любил давать советов, а тут зачем-то встрянул: "Почему бы вам не выйти замуж за прохфессора Гришку Распутина, у вас нет моральных обязательств перед семьей Гольбергов", - она только вернулась из Прилопино от брата.
Вскоре раскололась
Потом приобрел на барахолке эти, цилиндрической формы, тоже походили на кружки, но из советского фарфора, на дне с внешней стороны сохранилась маркировка: 1 сорт, цена 2 - 35. Старик - продавец объяснил, кружками никогда не пользовались, бабка жалела, так и померла, а посуда осталась.
Она с ним не напрягалась, не боялась его, не чувствовала, что наедине с мужчиной. Пожалуй, было однажды, неловкая сцена, уже родился Миша, вырвалась в мастерскую и стала жаловаться на Николая: "Какой из него муж, ведь он даже не скрывает, что любит женщин. Так и говорит: чем их больше, тем кайфовее жизнь, иначе зачем все это".
– Это комплексы, - чуть заикаясь, произнес Яков, - такой мужчина не способен к длительным отношениям, ему скучно, кайфовее победа над женщиной...
– ...он за ценой не постоит, - продолжила Софья.
Наступила пауза, он нависал над ней с сигаретой в мундштуке: крупная голова, лысина, увеличивающая лоб, могучий нос, седая борода, большие уши. Померещился суровый Фрейд, только Яков брил усы, и взгляд его добрее.
– Хотите кофе?
– спросил он.
– Фраза из анекдота, - усмехнулась она.
Он густо покраснел.
– Вы меня в краску вогнали, - он потянулся к полке за жестяной банкой, - редко кому удается меня смутить.
Карамелька
Весенние каникулы начались с мартовского потепления, потянуло прогуляться по центру, развеяться. Юных дев было так много, и такие они нарядные, успевай, пока не похолодало. И успевали, спешили выставлять напоказ свои прелести, а прохожие с повеселевшими лицами смотрели им вслед.
Красавицы шли по неприбранным улицам с остатками рыхлого с коркой грязи снега, по сырому асфальту мимо зданий с непромытыми окнами, так, как бы вышагивали по красной дорожке в сказочный замок, где заждался принц. Но город захвачен злобными монстрами, и в конце пути в лучшем случае их ожидает разочарование.
Софья улавливала запах духов, но лишь на мгновение: ароматы улетучивались под напором сизого дыма от потока машин.
Как ни печалила судьба юных див, легкость их походок передалась ей, и она наслаждалась движением. Но от слякоти озябли ноги, и она поспешила к метро, мимо главпочты, через мост, мимо
На фоне рекламы Зина терялась. Ее шапка серого цвета маскировки, темнее тоном куртка и брюки сливались с мокрым асфальтом. Одежда аккуратная, даже ботинки блестят от крема. Поразительно, но внешне она мало изменилась: морщин почти нет, выбившаяся из-под шапки прядь волос все такая же русая. Кажется меньше ростом, но это загадка восприятия. Софья давно заметила, места и люди, вынырнувшие из прошлого, выглядели меньше, чем она помнила. Все правильно, по закону перспективы.
После того, как Софья вышла замуж за Якова, Николай женился на Зине и ушел к ней. Спрашивалось, зачем выгонял Софью с детьми из подвальной квартирки, если сам не захотел там жить.
Увы, Зина тоже спивалась. Николай жаловался, что жена пьет, не знает меры, пытался приучить ее к шампанскому, но она злилась: шампунь пусть твоя бывшая, твоя Сонька пьет, а мне водку давай.
– Ой, как я рада! столько лет не виделись, вроде живем почти рядом, а встретились вон где, - восторгалась Зина.
– А я с кладбища, убиралась там, Дуся ведь на моих руках умерла. Рядом с Коленькой лежит.
Где кладбище, где ее дом, а где центр - треугольник с тупым углом.
– Ты что, с Дусей жила?
– Да, с ней после смерти Коленьки, - она оглядела Софью.
– Ты все такая, красавица! А я думаю, что меня в центр потянуло, как чувствовала, тебя встречу, - она смотрела на Софью так, будто долго искала и, наконец, нашла.
– Сегодня как три года Дуси нет. Дяди Яши твоего тоже нет, я знаю, от соседки, шел, упал, и нет человека. Мы с тобой обе вдовы. Дуся отписала квартиру мне. Ты зла не держи, я ведь говорила ей, чтоб внукам отписала, она махнула рукой, что им халупа моя, а тебе где-то жить надо. Она ведь упросила с ней остаться после смерти Коленьки.
– Сочувствую.
– Нет, нет, мне с ней хорошо было, она жалела меня, добрая была ко мне.
– Вот как?
– не поверила Софья.
– Знаешь что, поедем ко мне, прямо сейчас, чайку попьем, я пирожки с утра постряпала, думала, может, кто в гости придет. Посидим, погрустим вдвоем.
Они спустились в метро, Зина держала ее за руку, как будто боялась, что Софья сбежит.
Двухэтажка стала ниже ростом, не только люди к старости усыхают, но и дома тоже. Деревянная лестница скосилась, доски под ногами ходили ходуном, стены чистые, детишки теперь пишут в интернете.