Западня
Шрифт:
«Сейчас бы он мог нам пригодиться», — подумал Джек и затравленно огляделся, понимая, что наступает момент, когда все решится.
67
Повертев в руках нож, Лорейн показала его Барнаби:
— Ну как, нравится тебе, дядечка?
— Красивая штучка… — ответил тот, кусая губы и с трудом подбирая слова. — Но если вы хотите знать мое мнение, мадмуазель, я бы хотел умереть вон от того ножика. — Рон несмело указал пальцем. — Тот, что с кровостоком и резиновой рукояткой.
— Что? — Хищное выражение на лице Лорейн сменилось удивлением. — Ты хочешь, чтобы я взяла другой нож?
— Ну вот еще! — вмешался Сайрус. — Свежуй эту лигийскую собаку тем ножом, который тебе больше подходит, Лорейн. Разве не видишь, он просто пытается оттянуть момент истины…
— Нет, почему же? — Лорейн усмехнулась и, убрав плоский ножик, взяла тот, о котором говорил Барнаби. — Раз старенький дядечка выбрал этот, значит, такова его судьба… Учти, несчастный, этим ножом я сделаю тебе куда больнее, чем тем, с тоненьким лезвием.
— Довольно разговоров, Лорейн! — нетерпеливо воскликнул Сайрус.
— Их нужно держать, они орать будут, — сказал Питер Уэйк.
— И снова вы запачкаете кровью всю мою гостиную… — осторожно напомнил Квентин.
— Мы же прошлый раз покупали тебе пятилитровый баллон белкового нейтрализатора. Ты что, весь израсходовал?
— Нет, не весь, — вспомнил Квентин. — Точно, он у меня в ванной стоит.
«Подумать только, а все так невинно начиналось», — подумал Джек. Сначала полное банкротство, потом бегство секретарши с базой данных, затем разрыв с любовницей и драка с ее дружком. Казалось, хуже ничего быть не может. Ан нет, может.
— Этот? — спросила Лорейн, показывая нож и наступая на Барнаби. Они с Джеком стали пятиться к стене, а камрады стали придвигаться к ним.
— Ну, старенький дядечка, что тебя больше развлечет, отрезанные уши или пальцы?
Лорейн спрашивала об этом улыбаясь, словно интересовалась, с каким сиропом Барнаби любит есть мороженое.
— Лучше бы вы не мучили старика, мадмуазель, — дрожащим голосом попросил он. — Убейте меня… Убейте, и дело с концом! Я ведь ничего не знаю!
— Не-э-эт, Лорейн так не любит! — крикнул кто-то из камрадов. Они продолжали наступать, стараясь занять место, откуда все было бы видно.
— Надеюсь, тебя не нужно будет держать, старенький дядечка? — снова спросила Лорейн. — Ты будешь стоять спокойно, пока я буду отрезать тебе ухо?
— Как скажете, мадмуазель, — пролепетал Барнаби, и лицо его стало белым как мел.
Все замерли. Справа из-за Джека выглядывал сопевший от волнения Квентин. В правой руке он держал взведенный автомат, но пока Джек не мог даже покоситься в его сторону.
Лорейн сделала резкий взмах, чтобы срезать жертве ухо вместе с кожей головы, однако Барнаби ждал именно этого. Он перехватил руку и громко запричитал, повергая Джека в ужас своим криком:
— Прошу вас, мадмуазель! Не убивайте! Прошу вас! Прошу вас!
Барнаби дико верещал, не отпуская запястья Лорейн, а она злилась и требовала, чтобы он ее отпустил.
— Убери свои руки, падаль! Убери, кому сказала! — кричала она, отчаянно пытаясь дотянуться ножом до его лица.
— Не убивайте меня! Не убивайте! — продолжал между тем Барнаби. Внезапно он упал на колени, потащив за собой Лорейн, а потом, не переставая визжать, повалился на спину.
— Что он с ней делает! Это ужасно, что он с ней делает! — заорал Джек и подался в сторону Квентина, подмечая одновременно, как мечется с пистолетом Сайрус. Лорейн закрывала собой Барнаби, и стрелять в него было опасно.
Остальные камрады ничего не предпринимали, Барнаби в их глазах был всего лишь визжащей жертвой. Они слегка перепугались от криков Джека, а Квентин вообще был в замешательстве.
Мгновение — и Джек оказался позади него. Пальцы левой руки словно клещи вцепились в кадык Квентина, а правой рукой Джек вырвал автомат.
Отступив назад и подтаскивая хрипевшего Квентина, он от бедра стал расстреливать сбившихся в кучу врагов. Одни из них тут же падали у стены, неловко подгибая ноги, другие перепрыгивали через тела и нырком вылетали в коридор.
Кэти подвели каблуки. Джек не хотел убивать красотку, однако та, споткнувшись, сама нарвалась на очередь. Бедняжку вынесло в коридор и крепко ударило о стену. Встряхнув напоследок рыжими кудрями, Кэти свалилась на пол.
Квентин дернулся и стал оседать. Джек выглянул из-за его плеча и увидел Сайруса, который выстрелил в Квентина еще два раза. Больше не получилось. Взмахнув руками, он выронил пистолет и завалился на диван, прямо на оставленные Лорейн «инструменты». Из шеи Сайруса торчала рукоять ножа.
— Дверь держи, дверь! — крикнул Барнаби и сбросил с себя Лорейн, словно мертвую птицу. Затем вскочил на ноги и схватил со стола один из «доттексов».
Лицо Рона было красным, а дыхание хриплым, однако он твердо держал пистолет, прикрывая дверной проем.
— Я держу… — сказал он, и Джек сделал несколько одиночных выстрелов по оконным стеклам. Патроны в автомате кончились, он схватил со столика второй «доттекс».
— Я выбираюсь!
— Давай, — сказал Барнаби.
Сорвав дырявые шторы, Джек рукоятью пистолета выбил из рам оставшиеся стекла, затем осторожно выглянул наружу и прыгнул на усеянный осколками газон.
Рядом оказалась дверь черного хода — он взял это на заметку.
— Давай, Рон! — скомандовал Джек, держа на мушке проем двери в гостиной.
Барнаби выпрыгнул в окно и подобрал с травы обломок кирпича. Джек не понял зачем, однако, когда они обежали дом, Рон швырнул обломок в окно веранды и заорал: «Граната!»
Джек слышал, как несколько человек грохнулись на пол, испугавшись мнимой угрозы.
Нескольких секунд форы хватило, чтобы добраться до старого «Калева». К счастью, у него не было проблем с запуском. Едва Джек нажал кнопку стартера, как мотор сразу завелся.