Западный ветер

Токацин .

– Кеу?
– таркон на секунду развернул начало свитка.
– Да, была в конце весны... Ночевать можете вон там, на крыше, патрулю скажу, чтобы вас не трогали.

Ларс забрался в окно и прикрыл за собой перекошенную дверцу. Путники переглянулись. Неподалёку оглушительно взвыла и тут же замолчала сирена, у Фрисса вновь заныли кости. Громкое и очень неприятное дребезжание прокатилось по улице, и следом захлопали двери и окна - все дома закрывались наглухо. Трое Серых Сарматов, с оружием в руках бредущих вдоль стены, остановились и уставились на чужаков. Двое стражей закрывали городские ворота, сваливая в кучу толстые плиты рилкара. Гедимин указал на широкие ступени, вырубленные в стене высокого здания. Тут, на крыше, путникам предстояло ночевать... Фрисс пожал плечами и полез наверх.

Темнота никак не смыкалась над городом - горели цепочки светильников вдоль внешней стены, отделяющей посёлок Серых Сарматов от бескрайних развалин, ярко сверкали огни на передающей мачте станции, вдали сиял ярко освещённый порт летающих кораблей, а ещё дальше - низкие, но очень широкие здания, под которыми скрывались ирренциевые шахты. Фрисс лежал в углу, спиной к остаткам стены верхнего этажа, свет станции резал ему глаза, и он пытался спрятаться в тени Гедимина.

– Какое-то проклятие на этих городах!
– проворчал Речник, снимая с пояса фляжку.
– Как одновременно может быть холодно и жарко?!

Он хлебнул - и закашлялся. От воды тянуло гнилью, и вкус у неё был горький. Речник плеснул немного на ладонь и увидел в жидкости еле заметные жёлтые искры, постепенно всплывающие, как тонкая плёнка. Он взмахнул рукой, создавая водяной сгусток - те же пылинки были в воде, тот же гнилостный запах она источала. Речник стиснул зубы.

– Волна осквернила воду - теперь все воды мира гниют, - прошептал он, глядя, как сквозь туман, на сармата, смыкающего "усы" всех приборов на золотящемся водяном сгустке.
– Это золотень, речная гниль... Волна наверху, Гедимин, и всё бесполезно...

– Ничего, кроме сильного ЭСТ-излучения, - с лёгким удивлением в голосе заметил сармат и осторожно встряхнул Речника за плечо.
– Фриссгейн, очнись. Не знаю, чем закончится твой поиск, но в случае неудачи... Ирренциевый заряд устроен несложно. Если всё так плохо, я могу сам сделать их, вот только... не знаю, согласишься ли ты.

– Что?!
– Фрисс очень старался говорить тихо, но трудно было удержаться от вопля.
– Ты умеешь создавать Старое Оружие?! Что я должен сделать?

– Вернуться со мной на "Идис" и сказать хранителю о своём согласии, - прошептал Гедимин, прислушиваясь к отдалённым крикам патрульных.
– Всё-таки это твой альнкит. Мы извлечём топливо из него, и я соберу заряды. Ирренцию всё равно, где и когда взрываться, это будут слабые устройства, но на ваши цели их хватит. Запуск придётся отложить, надеюсь, что ненадолго. Согласен?

– Ещё бы!
– Речник зажал рот рукой, подавляя очередной вопль, и смущённо посмотрел на сармата.
– Но... Ураниум-Сити же не позволит тебе такое сделать, он пришлёт корабли и взорвёт твою станцию... Нет, Гедимин, я такого не допущу. Оружие найдётся...

– Кто тебе рассказал такую чушь?
– сердито прошептал сармат.

– Кронион Гварза, - удивлённо ответил Речник.
– Разве ваши законы...

– Законы я знаю. А этот год, я смотрю, у всех пробудил фантазию, - пробормотал Гедимин.
– Кронион сильно преувеличил. Взрывать станцию они не станут. Могут попробовать расстрелять командира, но и это маловероятно.

– И этого я тоже допустить не могу, - покачал головой Речник.
– Я договорюсь с Советом Сармы и решу всё законным путём...

– Мне бы твою уверенность, знорк, - сармат сердито пожал плечами и перевернулся на другой бок.
– Спи, этой ночью ни к чему караулить. В своём городе Серые ведут себя смирно...

Утро началось с режущего уши дребезжания, воплей сирены, хлопанья десятков дверей и мягкого подземного толчка. Речник вскочил, с трудом вспомнив, кто он и где он сейчас. Рассвет заливал крыши зелёным сиянием, внизу шаркали мётлы уборщиков, и пререкались патрульные у внешней стены. Над городом, покинув полуразрушенные башни, реяла несметная стая Клоа. Длиннохвостые хески нарезали круги над станцией и далёкими мачтами подстанций у рудника и в порту, до тех, кто копошился внизу, пожирателям энергии дела не было. Гедимин лежал лицом к станции, рассматривал её и загибал пальцы на руке, будто вёл отсчёт. Сирена взвыла снова, Клоа шарахнулись от мачты, сармат резко выпрямился и отвернулся от тёмной махины.

– Сил моих нет, - пробормотал он.
– Как они, интересно...

– Гедимин, ты давно не спишь?
– мирно поинтересовался Фрисс, рассматривая контейнер с Би-плазмой. Речник честно пытался её съесть, получалось плохо.

– Я жду тебя и твоих предложений по поиску, - хмуро ответил сармат.
– Видишь стену? В Йилгве перед Применением было много сарматов, тут добывали ирренций и уран... а сейчас тут много Серых и ещё больше эа-формы и тарконов. Я не рискну выйти за стену, знорк, и тебе не советую.

– Если тут у каждого жителя бластер или огнемёт, - вздохнул Фрисс, глядя с крыши на уборщиков и редких прохожих, - а у некоторых даже по два, то нам искать уже нечего. Ты упоминал убежище, в котором строил установку... может, заглянем туда?

– Илгвен - убежище обречённых?
– сармат на секунду задумался.
– Что же, надеюсь, что альнкит они заглушили вовремя...

Город был пустынен, тих, вылизан до блеска, но всё равно казался тревожным и припорошенным пеплом. Серые Сарматы и тарконы расчистили для себя часть развалин и поселились в том, что осталось от поднебесных башен - длинных строениях в три-четыре этажа. Когда-то здесь были подвижные дороги, но они давно остановились, зато светильники уцелели, и даже один воздушный мост ещё соединял два дома. Путь, указанный патрульными, вывел изыскателей на пустырь, к невысокой стене, отделяющей жилые кварталы от порта летающих кораблей. Сейчас там не было никого, кроме десятка охранников - Серых Сарматов, когда-то бывших Древними.

– Ты опоздал, - проскрипел один из них на вопрос Гедимина.
– Позавчера отбыл транспорт, забрал всё подчистую. Хочешь взглянуть на пустой склад?

Во времена Тлаканты это была обычная жилая башня, после Применения она развалилась почти до основания, и жители, расчистив два уцелевших этажа, из остальных обломков соорудили приземистое здание, над которым возвышалась сейчас ветвистая мачта подстанции. Она источала жар, а само сооружение гудело и порой грохотало. Крытый туннель, соединяющий этот дом и два этажа бывшей башни, был покрыт трещинами и местами оплавлен, на нём пестрели многочисленные заплаты из листов фрила. Вокруг грохочущего здания, невзирая на раскалённую подстанцию, толпились Серые, и когда Фрисс шагнул в ту сторону, ему тут же преградили дорогу.

В остатках жилой башни, за высокими воротами, было просторно и пусто. Гедимин посмотрел на дозиметр и, кажется, удивился увиденному.

– А говоришь, небрежны с ирренцием, - прошептал Фрисс, рассмотрев экран.
– В степи и то грязнее.

– Кто следит за альнкитом?
– спросил сармат у пятёрки Серых, которые сопровождали изыскателей повсюду. Серые переглянулись и похмыкали.

– Нижние ярусы все обрушены, Древний, - ответил один.
– Что там было, там и осталось. Два верхних яруса можешь посмотреть, там склад. Ничего про альнкит не знаю, кто его откапывать будет?!