Запах цветущего кедра
Шрифт:
— Это же идейная вдохновительница сорокинской секты!
Вячеслав вспомнил оценку матери, но не удержался от соблазна подразнить самолюбие звезды.
— Я бы к такой в секту пошёл...
Неволина хотела обидеться сразу и навсегда или хотя бы уличить в невоспитанности, но вспомнила, что их связывает общее дело.
— Ненавижу пошлый юмор, — заявила она. — И в будущем не потерплю!
То есть кинодива ожидала долгих и тесных отношений, полагая, что Вячеслав теперь уже просто так не вырвется из поля её влияния.
—
— Свою задачу понял? Говорить буду я, ты только слушай и отслеживай реакцию. Потом расскажешь.
— Ствол дашь? — спросил Колюжный. — Для убедительности.
— Ствол? Обойдёшься!
— Боишься его?
Она не ожидала грубоватого и откровенного тона, однако призналась честно.
— Конечно, боюсь. Я — женщина.
— Маскарад снимай. Давай корсет расстегну, мне понравилось. И убери это всё с лица.
Неволина взглянула точно так же, как в роли жены старого князя, когда тот застукал её со своим сыном.
— Зачем? Без грима он узнает!
— Не узнает, стирай краску.
— Почему? — обиделась актриса. — Откуда такая уверенность? Я — медийное лицо!
Все киношные звёзды представлялись небесными, хрустальными, но на самом деле более напоминали ледяные скульптуры и существовали, пока градус зрительского вкуса был ниже нуля. Стоило ему чуть повыситься, как от блистающих особ оставалось мокрое место. И сами они прекрасно понимали это, потому пытались украсить собой холодные дворцы олигархов, строили снежные замки фондов и движений, спасая детей, птиц, моря, воздух, космическое пространство и прочую природу. Или в прямом смысле надевали коньки и выходили на лёд с настоящими звёздами спорта — только бы светиться на экране!
— Сорокин кина не смотрит, — мимоходом объяснил Колюжный. — У таких даже телевизора нет. Ты для него — никто и звать никак. Умывайся!
Жёсткий напор действовал на неё отрезвляюще, и он угадывал в ней желание повиноваться мужской решительности и силе.
— Если так считаешь, — внезапно согласилась звезда и принялась торопливо удалять грим. — Я изменила внешность, чтоб Сорокин пошёл на контакт. Ты считаешь, он лучше среагирует, если узнает меня? У тебя есть план?
Она разговаривала репликами, написанными под копирку на фабрике грёз. Вячеслав ответил на понятном ей языке:
— Есть. Ну, ты в порядке? У нас всё получится.
Фотография Евдокии Сысоевой её всё же смущала, но вместе с гримом она стёрла и властность в голосе.
— Откуда фото? Только не говори, что знаком.
— К сожалению, не имел чести.
— Рассохин прислал?
— Не гадай — напрасно. Снимай камуфляж!
На сей раз она сама выпуталась из корсета, целомудренно отвернувшись.
— Я уже готова, пойдём, — заглянула ещё раз в зеркало.
— Не пойдем, а поедем.
— Куда?!
— В «Пушкин». Только не в город, а в кабак.
— Ты что придумал? Выкладывай!
— В этой
— А кто же по этому адресу? — возмутилась и сверкнула очами звезда. — Я тоже получила информацию из надёжных источников!
— Сидит какой-нибудь подставной прохиндей. И будет нам часа два мозги парить... Тебе это надо? Мы едем в «Пушкин».
— Зачем?
— Завтра утром улетаю, — признался он. — Давай гульнём отвальную? Переночевать можно у меня. Я одинокий волк, квартира пустая.
Неволина вытаращила свои невинные и блудливые глазки точно так же, как перед старым мужем-князем, когда тот застал её обнажённой в объятиях княжича. И Колюжный успел прочитать в них страстное желание, чтоб её сейчас повезли в кабак, а потом уже всё равно куда.
Прочитал и откровенно ужаснулся: а что делать, если она согласится?!
— По пути заскочим в магазин, — добавил он совсем уж похамски и с мерзостным чувством. — У меня контрацептивы закончились. На любой кассе продают... Или можно без них? Тебе как нравится?
Последняя фраза всё-таки привела её в чувство, она вспомнила о фонде и выскочила из машины, громко хлопнув дверцей.
— Получилось! — с голливудским торжеством заключил он и облегчённо перевёл дух.
7
Они вышли на небольшую поляну в кедровнике с оборудованным по всем правилам пожарной безопасности свежим кострищем и запасом дров. Разливы старицы уже были недалеко и поблёскивали в просветах деревьев. Скорее всего, здесь и происходили камлания общины с пением мантр.
— Чары на меня не действуют, — усаживаясь, признался Стас. — Я толстокожий.
Матёрая устроилась перед ним в позе лотоса, рассчитывая, верно, на долгий разговор.
— Неужели ты не слышал моего голоса?
— Только тягомотное мычание. Я вообще плохо слышу чужие мысли.
На сей раз она не имела домашней заготовки, вернее, выразительных слов и желаний, как это было при первой встрече. Зато вопросы задавала как настоящая, но негостеприимная хозяйка.
— Галицын сказал, что вас четверо в команде. Где остальные?
— На подходе, — уклонился Рассохин. — Скоро будут.
— Про Бурнашова я всё знаю. Кто такой Вячеслав Колюжный?
— Мой юный друг.
— Он финансировал экспедицию, значит, он — главный?
Полковник выдал все тайны, чего и следовало ожидать.
— Он не главный, он просто романтик и экстремал. И ещё специалист по всяким научным заморочкам.
— Откуда у него деньги?
— В чужие карманы не заглядываю.
— На чём он зарабатывает?