Записки о ньюменах. Неприятности в анклаве Сагуаро
Шрифт:
После сказанных слов женщина виновато потупила взор, придав себе такой сочувствующий вид, что Лауре захотелось плюнуть ей в лицо. Наверное, она бы так и сделала, но во рту у нее, как назло, пересохло.
– Мне плевать, что вы там хотели. Все, что я хочу, – чтобы вы вернули меня обратно.
– Боюсь, это невозможно. Мистер… – женщина тут же осеклась: – Он умер.
Лаура не ожидала, что отреагирует громким стоном, стремительно вырвавшимся из плотно сжатых
Возможно, именно тогда она впервые осознала, что людей используют. Ими играют. Все они – игрушки, которые не должны сопротивляться. Люди должны послушно кивать и отвечать на вопросы, чтобы их могли оценить те, кто стоит у руля этого чертова мира.
– Мне плевать, я же сказала. Верните меня обратно, – выдавила из себя Лаура.
– Куда? В пустоту? Там ничего не осталось.
Об этом Лауре и так было известно, но из уст доктора данный факт прозвучал слишком просто, будто абсолютно ничего не значил.
Лаура подняла голову, уставившись в голубой потолок с прилепленными на нем отвратительными звездочками. Они не имели ни малейшего сходства с сиянием далеких небесных тел. Очередная подделка.
– Серьезно? Звездочки? – нахмурилась девушка.
Сказав это, она с удивлением заметила, как звезды стали медленно увеличиваться в размерах. Они раздувались и загадочно мерцали. Свет утратил космическую легкость. Лаура моргнула один раз, потом – другой… звезды перестали быть звездами. Они трансформировались в нечто до боли знакомое.
Огни. Они зовут. Они затягивают ее в свои объятия и душат.
Тик-так. Тик-так.
Лаура хрипела. Она чувствовала силу притяжения и не могла ей сопротивляться. Ведь они звали ее. Они вынуждали ее вернуться обратно. Они умоляли. Они плакали…
Лаура умирала.
– Лаура! Проснись!
Девушка резко вскочила и закашлялась. Дыхание восстанавливалось с трудом.
Голос Колдера помог ей очнуться. Лаура уставилась в перепуганные глаза парня.
– И опять этот взгляд… – прошептала она, приподнимаясь со стула.
– Я услышал твой смех. Ты спала и смеялась, – Колдер почесал нос. – Извини, конечно, но это охренеть как жутко!
Лаура вздохнула.
– Прости. Я… Я просто… заснула, пока ждала Ив. Хотела поговорить с ней.
– Кошмары?
Лаура предпочла промолчать. Она потянулась за пачкой энергожвачек и сделала вид, что вопрос не был услышан.
– Мне кажется, прошло достаточно времени, чтобы мы могли об этом нормально поговорить. – Колдер встал и схватил с полки рисунок, который Лаура так и не выбросила. – Это Чекаши?
Лаура выхватила лист из рук парня и бросила в мусорную корзину.
– Конец.
Колдер недовольно сложил руки.
– Когда-нибудь мы начнем говорить. И это будет исцелением. Для всех нас.
– Мы уже пытались говорить, –
– Например, к тому, что мы свободны?
– Ха! – Лаура вскинула руки. – А что дала нам эта свобода? Если раньше ньюменов ненавидели за их привилегии, то теперь!.. – Девушка, не договорив, громко хлопнула по столу и пристально посмотрела на Колдера. Тот молчал. – Мы всего лишь капли в океане, Колдер. И это океан крови. Он такой густой, что мы увязли в нем по уши! А потом, когда кровь свернется, мы задохнемся! Мы тонем, Колдер! И в итоге все подохнем.
Лаура отвернулась. Спустя мгновение она восстановила дыхание и тихо добавила:
– Я не это хотела сказать. Я имела в виду то, что мы заигрались в героев. Мы не герои. Мы обычные куклы, которых заставили в это поверить.
– Думаешь, финала представления еще не было?
– Я даже не уверена, был ли антракт.
Лаура с тоской посмотрела на Колдера. Парень не смог выдержать ее взгляд, и девушка в очередной раз подумала о том, что он никогда не поймет ее чувств. Он не видел того, что видела она. Колдер сошел с дистанции и не застал кульминации. Его не было рядом с ней, когда все произошло. Он думал, что ему повезло, но… разве бросить друга в беде, хоть и не по своей воле, – везение?
– Знаешь, во всем надо искать плюсы! У всех ньюменов до нас было слабое здоровье, мы же чувствуем себя вполне сносно.
– Класс. Даже не знаю, кому выразить свою искреннюю благодарность! – саркастично протянула Лаура.
– Ты слишком строга к…
– К чему? К Миру? В нашей Утопии, – Лаура изобразила пальцами кавычки, – с долбаной ноократией богатые покупают вторую жизнь, а бедные готовы продать членов своих семей как нефиг делать, чтобы получить заветный билет в беззаботную жизнь. При этом получившие вторую жизнь ньюмены, с разумом счастливых обладателей деньжат, живут дальше, пользуясь созданными Миром условиями, обеспечивающими им тихую и мирную жизнь…
– Понял, понял, – остановил ее Колдер. – Будем ненавидеть этот чертов Мир. Ничего нового.
– Ты так говоришь, будто думаешь иначе.
– Эл, я просто хочу тратить больше времени на что-то хорошее.
Лаура не могла не согласиться с тем, что мечтала о том же.
– Но как ты можешь думать о хорошем, когда нас все открыто ненавидят?
– Я представляю себе, что я обычный ньюмен, который захватил разум человека, пожертвовавшего свое тело ради благого дела. Ньюмен, который способен умереть даже от простого чиха. Который валяется где-нибудь на берегу океана и трясется за каждую секунду своей никчемной жизни.
– Да уж.
– Нам реально повезло. Мы выиграли джекпот. Просто надо подождать, и все пойдет своим чередом. Когда появились первые ньюмены, их тоже ненавидели.
– Неа, – возразила Лаура. – Вообще-то, им сочувствовали. Даже жалели. Это потом уже, когда правительство присвоило им привилегированный статус, все изменилось. Кому ж понравится, когда у кого-то льгот больше.
– Ну ты и зануда!
– Я надеюсь, мы не доживем до того момента, когда все вокруг продадутся. Иначе продавать будет нечего, и, таким образом, общество убьет само себя.