Запретный плод
Шрифт:
– Что?- прошептала я и нахмурилась.
– Теперь я тебя понимаю. Это так захватывающе!
– Ты хоть понял, о чем они говорили?
Выражение его лица стало непроницаемым, от улыбки не осталось даже тени в глазах.
– О смерти Адрианы, и о том, что ее убийство повесят на Брэйдена.
– А еще?
– Их подослала Марисса. Похоже, Брэйден ей чем-то мешает.
– Думается мне, эти четверо замешаны в убийстве Адрианы,- вздохнула я и пробежалась взглядом по строчкам в раскрытой папке.- Вот только кто запер в темнице других девушек, и как их оттуда вызволить?!
– Марисса должна знать. И эти четверо. Убийца мог забрать все важные записи или вынудить их отдать Брэйдена, но как это выяснить? Попробовать допросить его?!
– Вряд ли это что-то даст. Его крепко держат,- я прикрыла глаза ладонью и отодвинула рукопись. Здесь мы ничего нового не узнаем, только напрасно потеряем драгоценное время. Оставалось уповать на обаяние Бена. Как бы ни было неприятно думать об этом.
Глава 31
Бен ждал нас в холле главной башни. Он сидел в кресле и смотрел в одну точку на стене. Картины с диковинными тварями его не интересовали – на лице застыло напряженное выражение, в глазах плясали тени. Сложив руки на коленях, он склонился вперед и перебирал пальцами, сцепленными в замок. Я издалека почувствовала его раздражение и сбавила шаг. Горячие импульсы магии вились вокруг Бена, клубились. Не хотелось мне знать, как прошло его знакомство с Мариссой. И слышать ничего не желала. Но, стоило нам сойти с лестницы и приблизиться к Бену, как сила растворилась в воздухе. Он продолжал сидеть с отчужденным видом. Пришлось встать перед ним, чтобы привлечь к себе внимание. Шерман перевел на меня пустой взгляд.
– Как все прошло?- спросила я.
Повернув голову, Бен посмотрел на меня снизу вверх. Не выдержав тяжести его взора, я отвела глаза. Он медленно поднялся из кресла, все так же глядя на меня, прожигая мыслями. Джош косился на нас с нескрываемым интересом. Затея с Мариссой и правда была идиотской, но на другую, более удачную попросту не осталось времени. Мне было больно предлагать Бену участвовать во всем этом, но чувства пришлось подвинуть. Я верила, что мы справимся. Хотела верить.
– Лучше не бывает,- сухо бросил он.
– Тогда что с тобой?- удивился Джош и усмехнулся.- Оказался не в ее вкусе?
– Очень даже,- Бен устало запрокинул голову и, убрав руки в карманы джинсов, закатил глаза.
Джош поцокал, состроив сокрушенную мину, и Шерман смерил его пронизывающим взглядом.
– Она будет ждать меня на вечеринке. Так что мы идем на бал.
– Я безумно рада,- голосом, лишенным эмоций, произнесла я.- Даже не знаю, как выразить неописуемый восторг по этому поводу.
Бен поморщился, чуть заметно смутился. Моргнув, он поглядел на меня, и я пошатнулась от наплыва его гнева. Сузив глаза, он всмотрелся в мое лицо, будто ждал чего-то, каких-то слов – извинений? Я нахмурилась, но положение спас Джош.
– Мы тоже зря времени не теряли,- выдохнул он и похлопал Бена по плечу.- Осталось прищучить Мариссу, и дело в шляпе! Так что ты служишь великому делу, Бен. Не зря мучаешься.
– Кто сказал, что я мучаюсь?- ледяным тоном бросил он и уставился в стену, вскинув бровь. Такое выражение у него мелькнуло на лице, что у меня в груди защемило.- Давно так не развлекался. Зачах в четырех стенах, растерял сноровку.
– Ничего,- ободряюще протянул Джош, искоса заметив мое замешательство. Я силилась сердиться на них, но к горлу подбирался ком. Он мешал здраво мыслить и дышать.- Наверстаешь, Бен. Марисса – горячая штучка. Суховата, на мой взгляд, но на безрыбье…
– Может, хватит?- я сама почувствовала, с каким жаром прозвучали слова.
– Что – хватит?- Джош посмотрел на меня с деланно изумленным видом. Бен, наконец, удостоил меня взгляда – колючего, упрекающего. Внутри что-то надломилось, сердце затрепетало. Он злился на меня. Я разве заслужила?
– Соревноваться в остроумии. Хотели уесть? У вас это получилось,- растягивая слова, чтобы не сорваться, сказала я. Скрестив руки на груди, с недоумением взглянула на них по очереди.- Когда вы спелись?
– Мы присматривались,- заявил Джош, и Бен, соглашаясь, кивнул и осклабился.- Так бывает у мужчин. Теперь мы – закадычные друзья.
Положив руку Бену на плечи, Джош выдал широкую улыбку. Шерман еще мгновение подыгрывал, но вдруг раздраженным движением плеча оттолкнул его и скривился.
– Ты уже явно переигрываешь.
Поджав губы, я развернулась на каблуках и направилась к выходу, пробормотав себе под нос:
– Балваны.
Дома нас ждал сюрприз – Моника вышла из спальни. На кухне витали аппетитные ароматы – ваниль, дрожжевое тесто и лесные ягоды. Во рту появился теплый привкус свежей выпечки, и желудок жалобно сжался. Сидя за столом в белом длинной халате, сестра попивала кофе и читала с важным видом газету. Холодные сумерки за окном окрасили двор в медово-оранжевой гамме, по небу размазались перистые облака, подсвеченные заходящим солнцем. Я прошла к раковине, наполнила стакан водой из крана и жадно осушила его. Моника повела бровью, выглянула поверх газеты. Отметив про себя, что она посвежела, я отвернулась и убрала стакан на полку. Из всех нас сестра больше всего была рада видеть Бена. Джош заметил блюдо с пирожками и забыл о моем существовании. Я прошла к лестнице, чувствуя между лопатками пристальный взгляд Бена, и взбежала наверх. Он остался внизу, соблазнившись на предложение Джоша перекусить, но меня замутило от одной мысли о еде. Холод пробирал до дрожи, и я уже знала, что происходит.
Наполнив горячую ванну, я добавила в нее душистую пену и погрузилась в воду. Благоухание пионов и лилий окутывало легкой вуалью, я легла и расслабилась. Нежась, вдохнула приятные пары и прикрыла веки. Попытка успокоить разыгравшиеся нервы. Что со мной сделала Линетт? Как ее кулон изменил меня? Размышляя, я открыла глаза и посмотрела на свои ладони, подняла их, черпая пену. Воздушные пузырьки просачивались сквозь пальцы, это навело на мысль. Как приручить тьму? Я все еще не понимала, каким образом призывала ее. Черная липкая дрянь появлялась каждый раз, когда меня охватывал гнев, но откуда она выползала? Откуда знала, что необходимо делать?
Случайно увидев, что кулон снова темнеет и приобретает сине-черный цвет, я приподнялась, схватившись руками за бортики ванны.
Сила играла на коже, пылала надо мной заревом, но я, не моргая, глядела на стены - по ним ползла тьма. В голове зашумело, зазвенело, но то были не птицы.
– Я вижу только то, что ты мне показываешь, Линетт. Потому что хочу это видеть, хочу верить тебе. Но покажи мне правду,- бархатный голос Ровера принесся издалека и окутал, вызвал мурашки, словно по коже провели пуховкой. Зажмурившись, я прерывисто выдохнула, но что-то шевельнулось у стены и привлекло внимание, но он не позволил мне посмотреть.- Не позволяй тьме овладеть тобой! Не впускай ее!
В ушах звучало гулкое эхо, слова повторялись, как заезженная пластинка. Я не заметила, как сама начала их шепотом проговаривать. Стоило только подумать, что Ровер имел в виду, как в помещении похолодало. Неуловимый порыв воздуха пронесся вдоль стен, шелохнулись тюли на окне. Я села, обхватив руками колени, и подняла ненароком глаза. Из вентиляционной решетки скользила тьма. Она стекала, как черная краска, подтеки стремились вниз, где собирались в лужицу.
– Ну, здравствуй…
Тьма дрогнула, по глянцевой поверхности прошла рябь. Она остановилась, как покорный ждущий зверь. Темная магия, подвластная моему зову. Жутко было даже думать об этом. Когда-то бумажные салфетки в моих ладонях превращались в живые цветы. А что теперь? Я пугала саму себя.