Застывший огонь
Шрифт:
— Меня это устраивает.
— И у нас есть возможность ощупать каждого отъезжающего пассажира, Кертис, — продолжал вещать лейтенант.
От волнения он раскачивался на стуле, и тот противно повизгивал. На лбу Гиршема выступил пот, но он ничего не замечал, комкая в руках бесполезный платок.
— А поскольку на каждого гражданина Хингана заведена цифровая карточка с отпечатками пальцев и хромофиксацией радужной оболочки глаз, проскочить незамеченным вы не сможете.
Лейтенант закончил говорить, но на его лице все еще сохранялась гримаса безумного торжества.
— Я принял к сведению ваши слова, сэр, — серьезно, без тени иронии сказал Фрэнк.
Выражение лица лейтенанта Гиршема тут же сменилось. Теперь он проявлял интерес:
— Вы быстро усваиваете, Кертис.
— Счастлив слышать это от вас, сэр. Ну что, теперь я могу идти?..
— Можете, — кивнул лейтенант и, неожиданно метнувшись вперед, прихлопнул на стене таракана.
Для верности он врезал по таракану еще раз, а потом прошипел с нескрываемой злобой:
— Ненавиж-жу тараканоф-ф… Ненавижу…
И Фрэнк понял, что это «ненавижу» относилось и к нему тоже. Поднявшись с места, он одернул свою куртку и неспешно направился к двери.
Он все ждал, что лейтенант окликнет его, чтобы сказать еще какую-нибудь гадость, но Гиршем молчал, глядя в стену, быть может еще раз переживая расправу над тараканом.
41
Вдова Консератос оказалась толстой и суетливой женщиной лет пятидесяти. Бросая на нового жильца опасливые взгляды, мадам показывала Фрэнку его жилую комнату с единственной кроватью и обшарпанной тумбочкой. Было заметно, что хозяйка влачила жалкое существование и подработка в тайной полиции имела для нее большое значение.
Мадам Консератос ухитрилась потратить целых полчаса на то, чтобы показать жильцу небогатую обстановку комнаты. Хозяйка поочередно сняла с кровати подушку, покрывало, одеяло и два матраса, чтобы Фрэнк смог убедиться, что ему будет удобно.
Потом наступил черед тумбочки, из которой вдова вытащила выдвижной ящик и три поеденные жучком полки. Фрэнк вымученно улыбался и кивал, стараясь быть приветливым, но это давалось ему все труднее.
— А это, мистер Кертис, отличный помазок. Он остался от прежнего моего жильца — мистера Страумба… Возьмите, он вам еще послужит.
— Спасибо, — Фрэнк с благодарностью принял подарок, который был похож на что угодно, но только не на помазок.
Прикрывая отвалившиеся обои, на стене висел коврик. Он был маловат и не закрывал всего срама. Сюжет Афродиты, выходившей из морской пены, был Фрэнку знаком. Он старался не смотреть на картину, опасаясь, что мадам Консератос начнет длинную лекцию о происхождении коврика, но вдова, закончив с обстановкой комнаты, предложила ознакомиться с «удобствами». Жилец охотно согласился, тем более что за завтраком он выпил два стакана чая.
— Вот здесь у нас будет туалет, — предположила мадам Консератос и щедрым движением распахнула небольшую дверь.
Щелкнул выключатель, и Фрэнк обнаружил нечто монументальное и высокохудожественное. Это был первый бронзовый унитаз, который ему приходилось видеть. Как и полагалось памятнику, он был зеленым от времени, и только части, соприкасавшиеся с человеческим телом, а также внутренняя рабочая поверхность унитаза сверкали всеми оттенками золота.
— Бронза… — уважительно произнес Фрэнк после молчаливого минутного любования.
— Королевская бронза, — с горделивой ноткой в голосе добавила мадам Консератос.
— Королевская?
— Мой покойный муж снял этот унитаз с яхты генерала Роддестера, наместника императора Нового Востока в сырьевом районе WET-134. А самому генералу Роддестеру яхта была подарена принцем Рахимом.
— И в конце концов она оказалась у вашего мужа?
— Да, — кивнула вдова.
— Что же он с ней сделал, с этой яхтой?..
— То же, что и с другими судами, — он ее разрушил, — сообщила вдова.
— А как же генерал?
— К тому времени генерал был уже мертв.
— Понимаю, — уважительно кивнул Фрэнк. — А кем был ваш муж, мадам Консератос, пиратом?
— Нет, у него была небольшая компания по переработке металлического лома. Знаете, в сданных на металлолом судах всегда находились какие-то полезные вещи. Вот и этот унитаз тоже… Вы знаете, как им пользоваться?
— Да, мне приходилось, — заверил хозяйку Фрэнк.
— Вы не подумайте, будто я считаю вас дикарем, мистер Кертис, — виновато улыбнулась мадам Консератос. — Просто мой предыдущий жилец…
— Мистер Страумб?..
— Да, мистер Страумб, — кивнула вдова. — У вас хорошая память на имена, мистер Кертис.
— Спасибо.
— Так вот мистер Страумб иногда не мог попасть в унитаз и поливал всю стену.
— Он что же, делал это специально?
— Не думаю. Должно быть, он страдал каким-то экзотическим недугом.
— Пожалуй, что так, — согласился Фрэнк. — Но смею вас заверить, что у меня никакого экзотического недуга нет… А как объяснял свое поведение сам мистер Страумб?
— Он смеялся и говорил, что это его «королевский росчерк»…
— На стене?
— Да. Он говорил, что иногда позволяет себе «размашистый королевский росчерк»
— Понятно. Ну хорошо, мадам, я все понял. Разрешите? — с этими словами Фрэнк оттеснил хозяйку от двери туалета и заперся изнутри.
Вдова тактично удалилась на кухню, но едва только Фрэнк покинул туалет и вернулся в свою комнату, мадам Консератос тут же прокралась к унитазу. Она включила свет и внимательно исследовала стену. Стена была абсолютно сухой. Вдова облегченно вздохнула, выключила свет и ушла к себе.