Затаившийся у порога
Шрифт:
"Клейтон, - поняла Хейзел. - Племянник Клоннера".
Он подошёл к прилавку и принялся за отвратительную работу по разделке какого-то освежёванного животного размером с таксу. В противоположном конце хижины возился второй мужчина: высокий, жилистый, с щетиной на лице и запавшими глазами. Его длинные волосы были цвета грязной овцы.
"Уолтер „Рюмка“ Браун..."
Действительно, Хейзел видела, как вчера в таверне оба мужчины разделывали рыбу на филе. Рюмка сделал паузу, чтобы выпить банку пива, а затем вернулся к своим шумным обязанностям, потому что он был тем, кто издавал оглушительный звук. Дальний
Хейзел просто стояла и оглядывалась.
– Эй! Эй! - крикнул толстяк Клейтон своему напарнику. Он отложил свой окровавленный нож для филировки. - Рюмка! - он стукнул кастрюлей об импровизированный кухонный стол. - Выключи эту чёртову штуку!
Рюмка посмотрел вверх среди высасывающей какофонии; вода громко хлюпала в трубке. Он заметил Хейзел, стоящую там, и выключил машину.
– У нас гости, - сказал Клейтон.
Рюмка отложил насадку в сторону и вышел из воды. Он всмотрелся лицом хорька.
– Кто ты?
Хейзел скрестила руки на груди.
– Клейтон и Уолтер, он же "Рюмка" - Рыбные парни, да? Приятно видеть вас снова. И чтобы вы знали, вчера я не подавала заявление об изнасиловании, но я сказала некоторым людям, что сейчас приду сюда. Так что если я, скажем, исчезну, полиция будет знать, куда идти. Имейте в виду, что в Нью-Гэмпшире всё ещё существует смертная казнь.
Оба мужчины посмотрели друг на друга, прищурив глаза.
– Это насчёт той работы, которую вы, ребята, проделали со мной вчера. Особенно трах ногами.
– Клейтон, о чём она говорит? - спросил Рюмка.
Хейзел рявкнула:
– Глупые деревенские болваны! - затем она указала на захламлённую полку, на которой лежали два пластиковых лица: Питера Пэна и Белоснежки. - Если вы собираетесь изнасиловать женщину до полусмерти, у вас хотя бы должно хватить мозгов спрятать улики!
Хижина несколько мгновений стояла в тишине, Клейтон и Рюмка не могли подобрать слов. Клейтон сглотнул, и... нервничал ли Рюмка, когда подошёл к холодильнику за очередным пивом?
– Итак... - начала Хейзел. - Вот мы и подошли к делу, и поскольку я только что сказала вам, что никогда не подавала заявление в полицию, что это говорит вам, двум экспертам?
– А? - спросил Рюмка.
Клейтон почесал затылок.
Хейзел вздохнула.
– Ребята, вы знаете, что такое карт-бланш?
– А?
– Карта... что? - спросил Клейтон.
– Свободный выбор? - Хейзел продолжила. - Консенсус?
Рюмка отпил ещё пива, нахмурившись.
– Мы не знаем, о чём ты говоришь.
– Чёрт возьми, - пробормотала она. - Послушайте, у меня есть некоторые проблемы - некоторые психологические проблемы. У них есть имена за всё хорошее, что они делают. Эротомания. Другая - хроническая транзиторная парафилия. Один врач даже сказал, что у меня сексуальная патология. Это означает, что у меня деструктивные сексуальные фантазии, которые достаточно сильны, чтобы причинить вред моей жизни. Я не ожидаю, что вы, ребята, знаете, что всё это значит, поскольку вы оба, вероятно, бросили школу в четвёртом классе...
– Я дошёл до седьмого, мисси! - Рюмка вскрикнул так, как будто обиделся.
– Я то же самое, - прохрипел Клейтон.
– Замечательно, - простонала Хейзел. - Но вот что вы можете понять. Я больна на голову. Больна... как сексуально больна. У меня есть фетиши и фантазии, которые существуют на навязчивом уровне.
Лицо Рюмки, казалось, вытянулось в задумчивости.
– Ты имеешь в виду, что ты, типа, нимфоманка?
– Да! - Хейзел торжествовала. - Наконец-то ты понял! - она сняла влажную футболку, подняв запотевшие груди с явным предвкушением. Затем она вышла из шорт. - В любое время, вам, двум придуркам, должно быть совершенно ясно, что я готова, желаю и могу.
Посмеиваясь, Клейтон поднял её одной рукой за промежность, а другой - за подмышку.
– На кровать, - скомандовал Рюмка. - Кажется, вчера мы недостаточно хорошо настроили эту суку.
Клейтон швырнул её на грязный матрас. Заскрипели пружины.
– Думайте обо мне, как о забегаловке, где всё включено, - выдохнула Хейзел. - Делайте всё, что хотите.
– Всё? - спросил Клейтон, снимая испачканные джинсы.
Она вздрогнула, когда Рюмка ущипнул её половые губы.
– Только не убивайте и не режьте меня. О, и, пожалуйста, никаких вещей ногами.
Мужчины покатились со смеху. Клейтон, теперь уже без штанов, сидел у неё на животе, из его паха воняло. Он откашлялся, а затем позволил комку мокроты расплескаться между её грудями.
– Вот спелые персики, хе, хе, хе! - заметил Рюмка.
– Ага, и я буду их жёстко трахать, - пообещал Клейтон.
Он положил свою эрекцию на её маленькое декольте, затем прижал обе груди друг к другу. Он начал двигаться. Хейзел почувствовала, как влажный от мокроты орган скользит взад-вперёд. Тем временем Рюмка вводил два, три, четыре пальца в её раскрытую вагину. Когда большой палец двинулся внутрь, и все пальцы сложились в кулак, Хейзел дёрнулась от мучительного удовольствия. Рюмка двигал кулаком вперёд и назад, совершая движения по часовой стрелке и против часовой стрелки, и когда он ущипнул её клитор - довольно сильно, - у Хейзел случилась серия сжимающих взрывных спазмов. Она вскрикнула, когда кулак вошёл глубже. Кровать качалась. Затем огромный вес Клейтона поднялся, когда он взял свой пенис, поглаживая скользкую кожу. Он быстро наклонился вперёд, приложил свою налитую корону прямо к её ноздре и...
– Вот тебе капли в нос! - с силой воскликнул он.
Б'oльшая часть каждой струи спермы вливалась прямо в ноздрю, пока она не стала захлёбываться, она открыла рот, а затем почувствовала, как семя стекает по задней стенке горла. Клейтон стряхнул остаток на её губы.
– Это как сморкаться задом наперёд, да? - толстяк упивался.
– Э-э-э, - согласился Рюмка. - И я уже закончил с этой грязной шлюхой, - он высвободил из неё руку, вытер её о её лицо, а затем сказал: - А как тебе эта идея?