Затаившийся у порога
Шрифт:
"Опять это", - подумала она с отчаянным восторгом.
В тот же миг у неё закружилась голова и помутнело в глазах. Член продолжал входить и выходить. Каждый раз, когда сознание Хейзел начинало темнеть, хватка Клейтона ослабевала настолько, что она возвращалась на мгновение назад. Её голова болталась, а язык высовывался из-под обвисшей улыбки. Теперь её вагина была разграблена; она сжималась вокруг поршневого штока из упругой плоти. Всё это время, чем выше и выше она поднималась, сочетание нарастающих сексуальных ощущений сливалось с эффектом снижения подачи кислорода к мозгу, вызывая героиновую эйфорию. В третий раз она начала жёстко кончать...
Её сознание провалилось в мёртвое пространство; затемнение охватило её, задерживаясь. Сквозь щели в тёмной завесе своей души она увидела, как отец смотрит на неё, в слезах...
Она ожила, как будто поднялась из смоляной ямы. Когда её глаза снова открылись, она сначала ничего не увидела. Её сердце пропустило удары, но в конце концов исправилось. Когда её зрение наконец сфокусировалось...
"Что он сейчас делает?"
Сцена сложилась перед ней. Она осталась лежать на кровати, её задница была подпёрта, а ноги широко расставлены. Рюмка остался стоять на коленях между ними, хотя и убрал свою эрекцию и теперь лихорадочно мастурбировал...
– Ах, блять, хер! Вот она идёт!
Клейтон маниакально хихикнул позади неё.
Рюмка не тратил себя на её живот, как она думала. Вместо этого...
"Боже мой..."
Он осторожно мастурбировал в предмет своей тёзки: рюмку. Хейзел недоверчиво смотрела на каждую белую струйку, летевшую в крошечное стёклышко.
– У-у-у... Э-э-э...
Когда он кончил, его член обмяк. Он поднял рюмку, чтобы она могла её рассмотреть.
Клейтон слюняво хихикнул ей в ухо.
– Видишь? Вот почему его называют "Рюмка"...
– А ещё я люблю тот кофе, понимаешь? Chock Full’a Nut.
Рюмка была почти доверху наполнена спермой.
– Давай, рыжеголовая. Открывай.
Глаза Хейзел вытаращились.
– Ни за что. Это нелепо. Ты не можешь ожидать, что я проглочу столько спермы.
Шлёп!
Весь воздух из лёгких Хейзел вырвался наружу. Рюмка вогнал кулак прямо ей в солнечное сплетение. В то же время Клейтон снова сжал её горло своей удушающей хваткой.
Она плюхнулась на кровать, как рыба, с посиневшим лицом. Раньше было приятно, а теперь стало мучительно. Она не могла дышать.
Голос Рюмки звучал так, словно исходил из конца длинного гулкого туннеля.
– Ты можешь поверить в это, а?
– Да уж. Сделай сучке одолжение, а она с тобой гадости разговаривает.
– Да, сэр, это недопустимо.
Клейтон ослабил хватку; Хейзел распласталась, как мокрые тряпки на кровати, и захрипела.
– Ну, - обратился к ней Рюмка. Он держал рюмку впереди. - Что ты там сказала?
"О, боже..."
Хейзел запрокинула голову и открыла рот. Оба мужчины усмехнулись, когда рюмка опрокинулась, и почти целая унция спермы попала ей в рот. Её тошнило, но она оставила всё внутри, опасаясь неизбежного, затем она сосчитала в уме до трёх и сглотнула.
– Не за что, - хихикнул Рюмка. - Посмотри на это так, рыжая. Я только что накормил тебя бесплатным обедом.
Оба мужчины слезли с кровати.
Измученная и всё ещё запыхавшаяся, Хейзел могла только сидеть на грязной кровати и смотреть на них. Рюмка, болтая обмякшим членом, подошёл к холодильнику за очередным пивом. Тем нелепее выглядел Клейтон: толстый, грязный и без штанов. Он направился к задней двери.
– Я скоро вернусь. Мне нужно пописать.
– И мне, - сказал Рюмка и тоже на мгновение направился к двери.
Но потом он остановился на секунду.
– Подожди-ка, Клейтон. Что мы делаем? Почему мы выходим на улицу, когда туалет рядом?
Туалет он произнёс как "турлет".
Лицо Хейзел, казалось, увяло, и сейчас у неё даже не было сил возражать. Рюмка опустился перед ней на колени на облезлой кровати. Он вставил вялый член прямо ей в рот. Хейзел зажмурилась, ожидая, что он опустеет, но вместо этого тот сдержался и крикнул:
– Что ты там делаешь, Клейтон? Ну, давай же.
– Хм-м-м?
Рюмка махнул ему в сторону кровати.
– Подойди ко мне сюда, и дай ей своего змея в рот. Давай дважды наполним суку. Оба в одно и то же время.
Толстый, нелепый и без штанов Клейтон колебался.
– Ой, блин, Рюмка. Я не знаю. Мой член застрянет там прямо рядом с твоим? Звучит довольно странно, не так ли?
Рюмка нахмурился.
– Не странно, если мы писаем в девичий рот!
Клейтон пожал плечами, стоя с отвисшим животом.
– Наверное, ты прав, - а затем он опустился на колени прямо рядом со своим партнёром и скользнул своим пенисом в уже набитый рот Хейзел.
Оба мужчины начали хихикать, когда начался звук струящейся жидкости.
Двойные горячие струи ударили ей в горло. Хейзел выбросила из головы все вопросы и ответы, чтобы полностью сосредоточиться на своей задаче. Её горло отчаянно работало, как машина, чтобы проглотить мочу за достаточное время, чтобы освободить место для б'oльшего количества. Она напряглась, не смея подумать о том, что может случиться, если она отрыгнёт или просто укусит их.
– Знаешь, что я сейчас подумал? - сказал Рюмка, прижимая кулак к бедру и продолжая мочиться. - Кажется, пустая трата времени - мочиться в озеро, когда у нас есть рот совершенно грязной девчонки, чтобы пописать туда.
– Я согласен! - подтвердил Клейтон.
Они мочились ещё несколько минут, и Хейзел удалось проглотить почти всё. Вчерашний день не шёл ни в какое сравнение с этим. Сколько жидкости в объеме они могли бы влить в неё? И что ещё хуже, сколько именно мочи может выпить ста пяти фунтовая женщина, прежде чем её желудок лопнет?
Когда она подумала, что умрёт, двойные струи стихли. Мужчины отошли, посмеиваясь, оставив Хейзел сидеть с раскинутыми ногами, с пузатым животом, наполненным до разрыва ужасным выплескивающимся жаром.