Затерянная земля (Сборник)
Шрифт:
Вид дыма заставил меня вскочить на ноги. Там был огонь! Огонь, который мог развести лишь человек!..
Кто же находится там? Какие существа сидят там вокруг горящих ветвей, жаря олений окорок или ребро мамонта? В первый момент я подумал, что это мои друзья. Вероятно, это они убежали из плена. Но эту догадку пришлось отбросить, когда я увидел еще два дымка. Один из дымков при полном безветрии высоко поднимался из долины реки Надежды.
Я решил идти в этом направлении. Такое решение немного меня успокоило.
Во мне проснулось упорное любопытство: чем кончится
Я много думал о реке Надежды. Куда она несется? Здесь, за этим хребтом из песчаника, начинается ровная местность. Я полагал, что найду там большое озеро.
В этот день, к вечеру, солнце, спрятавшись за контурами гор и закрывшись белой вуалью пара, покрыло небеса какой-то особенной лиловой зарею.
Купол небес, спокойный, озаренный дивным светом, бледным и приятным, уходил в бесконечность. С наступлением ночи небо на юге окрасилось в желтые тона, на севере же стало розоватым. Лес противоположного гребня выступил, как черное кружево.
В чаще послышалось завывание волков. Низко надо мною с карканьем пролетела одинокая черная птица, направляясь к югу, в лес, через который я проходил. Каньон наполнился полумраком. Я различал лишь неясное поблескивание текущей внизу реки.
Вдруг какой-то ужасный звук вывел меня из задумчивости. Он доносился из глубины каньона.
Я снова пополз к краю обрыва, но ничего не смог разглядеть. Чу! Что-то тяжелое бежит вскачь вдоль бушующей воды. Ревет, хрипит и трубит. Издало рычание боли! Кто-то его преследует. Я различаю три-четыре тени, которые исчезают прыжками и сливаются с полумраком. Но что это? — настоящий человеческий крик, — крик, от которого холод пробегает по телу, крик смертельный, отраженный скалами и заполнивший окружающее пространство.
Охотники с копьями, нападающие на мамонта! Не те ли, которые напали на наш лагерь? А возможно, что много орд этих дикарей бродит по стране?
Еще долго смотрел я, задерживая дыхание, в захватывающую дух глубину. Но звуки дикой охоты давно заглохли в изгибах ущелья. Не было больше никакого движения.
Я находился поблизости от какой-то населенной местности. Меня окружали загадочные существа, которые и здесь и там по всей стране вели дикую, незнакомую мне жизнь.
После короткого отдыха я оставил свой наблюдательный пункт и вновь отправился в путь.
Песчаниковая преграда, как я уже сказал, отделяет горную местность от равнины. Холмы за нею становятся более пологими и постепенно сливаются с равниной.
В северо-западной части неба выступают серые полосы. Хорошая погода скоро кончится, и снова будет хмурое дикое небо, дымящиеся облака, ветер и дождь.
Лес становится все реже и мельче. Кедры поднимаются, словно жердочки, с редкою хвоей; они перемешаны тут с карликовой елью. Попадаются одинокие скрученные
Должно быть, осенние ветры сурово властвуют в этих краях. От некоторых деревьев уцелели только остовы, голые пни без ветвей, с грубо обломанной верхушкой, словно ее срубил топор дровосека. Тут и там багрово-красные трясины. Прелый запах истлевших листьев. Сыро. Местами большие отдельные группы странных обтрепанных деревьев.
Настоящий бродяга среди лесного населения, который решается доходить до самой непроходимой северной границы — сибирская пихта — растет здесь же.
Тут действительно настоящие дебри арктической Америки, где лес, как передовая рать бойцов, борется с беспощадной полярной пустыней. Начало тундры. Эта местность должна быть настоящим раем оленей и лосей.
Далеко, далеко впереди, на севере, поднимается одинокая гора, она возникает неожиданно в виде узкого колокола. Я направляюсь к ней. Многочисленные дымки, поднимающиеся со всех сторон, говорят о том, что я приближаюсь к заселенным местам. Я удваиваю осторожность.
Мне захотелось сварить себе рыбу, недавно пойманную в ручье. Прислонив ружье к ближайшему дереву, я сложил свою ношу и, взяв примус, хотел принести воды. Но едва я сделал два-три нерешительных шага, как почва исчезла под моими ногами.
Раскрылось черное отверстие, я вскрикнул, полетел в какую-то яму и, тяжело ударившись виском о что-то твердое, потерял сознание.
XXI
Первое, что я почувствовал, когда пришел в себя, было ощущение сырости. Водяная пыль падала на меня через узкое овальное отверстие, в которое проникала также жалкая полоска пепельного полусвета.
Потом я инстинктивно понял, что я не один. Подняв голову, я увидел два блестящих зеленых глаза, глядевших на меня из мрака.
Я попытался подняться, но почувствовал боль в правом плече и тяжесть в голове. Но что стало беспокоить меня больше, когда я немного двинулся всем телом, — это тупая боль в колене правой ноги.
Я увидел, что лежу на дне искусно выкопанной ямы, глубиной до двадцати футов, с суживающимися кверху стенками. Посередине ямы были врыты два крепких заостренных кола. Яма была прикрыта с удивительным искусством крышкой из ветвей, листвы и мха, на которые был насыпан тонкий слой земли.
Дикие охотники этой страны вырыли эту западню для крупного зверя, вероятнее всего, мамонта. Утомленный, в состоянии отупения от долгого пути, я не заметил приготовленной ловушки и угодил в нее.
Я упал прямо возле кола. Еще бы пять сантиметров, — и я повис бы на нем. Я вздрогнул, поглядев на торчащее острие, покрытое старыми засохшими следами крови.
Потом я снова обратил внимание на два горящих глаза, неподвижно глядевших на меня из противоположного угла. Мое зрение уже немного свыклось с полумраком, и я увидел, что это был большой волк, настоящий арктический волк, почти белый, с густой шерстью и высокими передними ногами, благодаря которым некоторые натуралисты дали ему название полярной гиены.