Зельда Марш
Шрифт:
— Не снимете ли шляпу? — предложил он Зельде. Она повиновалась. Генри подошел к окну, поднял штору и еще раз всмотрелся в ее лицо.
— Теперь повернитесь! — скомандовал он. — Так, теперь с другой стороны…
— Вы, кажется, были хороши в диалогах, насколько я помню? — сказал он, окончив этот осмотр.
— Не знаю, право… Я не пробовала выступать в чем-нибудь трудном…
— А вы пробовали имитировать «кокней»?
— Я… не знаю, что это такое — «кокни».
— Это — жаргон лондонской черни, на котором говорят прислуга, рабочие и так далее. «Кокнями» называют обитателей Ист-Энда…
— Я попробую…
—
— О, да. Я не боюсь работы.
— Днем и ночью, а? Обещаете?
— Да, конечно.
Генри повернулся к Оливии.
— Я думаю, наша задача разрешена… если она поработает над собой.
— О чем ты толкуешь, не разберу?
— Нам именно этого типа женщина и нужна: женщина, которую сшибли с ног, у которой в лице печаль и одухотворенность, которая изголодалась по чему-то, чего она лишена… уверяю тебя, Нэд, она создана для этой роли, она как раз то, что нам нужно.
— Нужно для чего? — вскричала его жена. — Понятия не имею, о чем ты говоришь…
— Ах, господи, для роли Дженни.
— Какой Дженни?
— Да для «Дженни-Поломойки», идиотка ты этакая!
Глава четвертая
«…Роль Дженни в пьесе напоминает немного роль хора в греческой трагедии. Ее речи, в которых отразился тонкий юмор мистера Блюма, являются как бы комментариями автора к развертывающейся драме. Для исполнения роли Дженни очень удачно выбрана актриса, которая, как мы слышали, является новичком на нашей сцене, — некая Зельда Марш. Она сумела создать живой и трогательный образ…»
«…Безмерных похвал заслуживает мисс Марш за ее тонкое и умное исполнение маленькой роли Дженни. Впрочем, неправильно называть эту роль маленькой, так как на ней держится вся пьеса, и очаровательные реплики Дженни во все время действия вызывают веселый смех зрителей…»
«…Нельзя не поздравить мистера Мизерва с выбором Зельды Марш для роли «женщины, которая вычистит полы…»»
«…Суммируя впечатления от вчерашнего блестящего спектакля, мы должны сказать, что особенный успех имела мисс Зельда Марш, выступившая в роли Дженни. Не знаем, какого рода стаж у мисс Марш, но, но нашему мнению, это тонкая, талантливая актриса, которая далеко пойдет, если не оставит своей профессии…»
«…Новые лавры в венок мистера Мизерва вплела выбранная им для роли Дженни Зельда Марш. Она создала трогательный и прелестный образ, который в менее талантливом исполнении показался бы сентиментальным и банальным…»
«…B театре «Лицей» дебютирует молодая артистка, о которой до сих пор никто не слышал. Можно спорить о том, удовлетворяют ли тонкости авторской философии широкую публику; понята или не понята этой последней интерпретация Генри Мизерва и находил ли ценителей комедийный талант его супруги Оливии. Но одно не подлежит ни малейшему сомнению: то, что все театралы нашего города с восторгом отзовутся о прекрасном исполнении роли Дженни молодой дебютанткой Зельдой Марш.»
Кипу газет с отзывами Нина принесла часов в девять утра. Она нарочно встала пораньше, чтобы,
— О, а я не успела прочесть ни слова! — прокричала огорченно Нина. — Ну, что? Хорошие отзывы? Ах, Зельда, скажи же, я не могу больше ждать!
Она схватила с постели развернутую газету, шлепнулась на стул и принялась за чтение.
— Опять цветы, мисс Марш! — сказала Миранда с порога. — И телеграммы — целых три.
— Давайте сюда телеграммы и карточку, что прислана с цветами, а сами цветы отнесите вниз, в комнату мадам. Скажите ей, что я сейчас приду и принесу ей все газеты.
Она распечатала телеграммы.
«Самые сердечные поздравления с ошеломляющим успехом. Норман Кэйрус.»
«Горжусь знакомством с вами, Зельда. Заставьте их удвоить ваше жалованье. Уилльям С. Уиншип.»
«Имею для вас блестящее предложение. Разрешите повидаться с вами. Уверена, что вас заинтересует то, что я предложу. Поздравляю с успехом. Маргарет Шильдс Брайан.»
Зельда сдвинула брови, силясь вспомнить, кто же эта Брайан. И вдруг вспомнила: дверь конторы, на матовом стекле черные буквы «Театральное Агентство миссис Брайан».
На карточке, вложенной в корзину цветов, имя Генри Мизерва. На обороте его красивым почерком:
«Больше всего вчерашним успехом мы обязаны вам. Поздравляю и горячо благодарю, Отзывы в сегодняшних газетах вполне заслужены вами. Я рад, что мое мнение о вас оправдалось. Г. М.».
Какая радость! Какое удовлетворение! Признание.
Зельда широко распахнула все «двери» и «окна» своего изголодавшегося сердца, и золотое сияние славы ворвалось туда, согрело его так, как ничто еще никогда не согревало.
«Что-нибудь непременно случится и все испортит! — суеверно думала она. — И я снова стану тем, чем была до сих пор.»
— Наконец-то я достигла этого! — тут же шептала она, стискивая руки. — Достигла того, что мне было дороже всего в мире. Нет, теперь удержу! Не дам ему ни исчезнуть, ни вскружить мне голову.
Переполох среди друзей и знакомых. Оливия едва скрывала свое раздражение. Главная женская роль в пьесе, если можно было назвать это главной ролью, исполнялась ею, но «Дженни» решительно затмила «леди Мильроз». Оливию сердила и пьеса, и триумф ее недавней «протеже».
Но искренний восторг мужа с избытком вознаграждал Зельду за утрату расположения жены. Генри улыбался ей, льстил, окружал ее поклонением и дружбой. А дружбой Генри Мизерва пренебрегать не стоило. Тем более, что дружба несомненно была искренней: благодаря Зельде, его барыши сильно возросли, но и помимо этого он был очень к ней расположен. Она же, со своей стороны, глубоко уважала этого великого директора и режиссера, сделавшего из нее актрису. Благодарность ее не имела границ. Она немедленно возобновила с ним контракт, по которому он обязался платить ей сто долларов в неделю. Иные из ее друзей подстрекали требовать больше, но Зельде было довольно и этого. Только месяц тому назад и четверть этой суммы удовлетворила бы ее вполне!