Зелеродов рок
Шрифт:
Валлерой ощутил болезненный переворот внутри: градиенты полей реагировали на махинации Клида. Он никогда не рассказывал о таких ощущениях Клиду. Саймы не верят, что джены способны ощущать поля, так какой смысл спорить? Но он знал, в какой момент Эдива переместила фокус, перешла в состояние гиперсознания и сомкнула свои поля с полями Клида.
Клид сказал:
— Поддержи меня. Тропа Ардо нанесла еще один жестокий удар по ее подготовке. Она может не выдержать.
«Что я наделал?» Он не должен был подпускать ее к себе.
Легкими движениями, как во сне, два сайма соединились. Их губы осторожно соприкоснулись. Эдива ухватилась за контакт. Валлерой изо всех сил сосредоточился на Клиде, он поддерживал его, а тот передавал Эдиве так нужный ей селин.
Неожиданно Эдива прервала контакт, испустив сдавленный крик. Клид отдернул руки, словно коснулся открытого огня.
Валлерой колебался между двумя одинаково мощными порывами — помочь Клиду — и помочь Эдиве. И опять победила подготовка товарища: Клиду нужна его поддержка, чтобы успокоить пострадавшие нервы Эдивы. Валлерой встал за Клидом, перекрыв яркие солнечные лучи восхода, шум лагеря внизу, лунный полумесяц.
За несколько секунд Клид полностью овладел полями. Он склонился к женщине ренсайму, маня ее обратно, в позу передачи. Еще мгновенная передача, поток селина, и снова она оборвала передачу с отчаянным криком, который мог бы звучать и как «Хью!»
Валлерою потребовалась вся сила воли, чтобы не ответить на этот крик. «Это неправильно. Она имеет право получать передачу от меня, если хочет этого».
Наступившую тишину разорвал голос Райзы:
— Клид! Я почувствовала… Эдива!
Проводник повернулся, сконцентрировав обе свои системы. Несколькими сжатыми фразами он ввел Райзу в курс происходящего. Райза взглянула на Валлероя, потом спросила Эдиву:
— Позволишь мне попробовать? Я тоже прошла разъединение.
— Она под моей защитой. Я не могу забыть…
— Я не поврежу ее разъединению. Вы ведь достаточно хорошо меня узнали за все это время.
Эдива распрямилась, прижала руки к груди.
— Дар клянется скорее умереть, чем снова стать джанктом!
— Не волнуйся, — сказала Райза, медленно приближаясь к ней. — Никаких проблем не будет. Злиннь меня, я тебе покажу.
Эдива снова перешла в состояние гиперсознания, то сеть только злиннила. Райза в поисках окончательного подтверждения взглянула на Клида.
— У меня прочный контакт. Действовать?
— Давайте, — неохотно согласился Клид.
Валлерой прикоснулся пальцами к предплечью Клида, стараясь не задеть болезненно взбухшие ропалиновые железы, и приготовился иметь дело с судорогами энтрана, когда все будет кончено. Клид, следуя за передачей, тоже перешел в гиперсознание.
Валлерой видел, как Эдива напряглась, прервав контакт, но Райза продолжала ее удерживать, и спазмы прекратились. Это произошло еще раз и еще, потом Райза со вздохом разорвала контакт и подождала, пока в лице Эдивы снова не появятся признаки разума.
С лица женщины ренсайма медленно сошло свирепое выражение потребности. Но никакого счастья, никаких радостных слез, никакой иной реакции. Наконец Эдива сказала:
— Думаю, со мной все в порядке. Простите. Спасибо.
Она по-прежнему была напряжена от пережитых эмоций.
Райза покачала головой.
— Нет, это ты меня прости. Это было жестоко, но по крайней мере у тебя есть селин, которого тебе хватит на месяц. В следующий раз будет гораздо лучше.
На лице Эдивы по-прежнему не было никакого выражения. Она сказала:
— Меня ждет Дар. Мне пора идти.
Валлерой продолжал держать Клида за руку.
— Я… увидимся позже?
— Я буду занята. — Она отвернулась все с тем же отсутствующим выражением. На краю камня остановилась и принужденно улыбнулась. — Спасибо, Райза. Клид. Я не хотела причинять вам боль.
— И не причинила.
— Знаю, что причинила. — Она взглянула на Валлероя. — Он ваш, у меня нет на него прав.
И исчезла, прежде чем Валлерой смог возразить.
— Клид, нельзя ее винить! Я… Она не касалась меня. Это я начал.
Райза удивленно перевела взгляд с одного на другого. Клид сказал скорее ей, чем Валлерою:
— Проводник не может ревновать к ренсайму, прикоснувшемуся к его товарищу.
Райза пожала плечами и криво улыбнулась.
— Наверно, не может. Спокойной ночи.
Вслед за ней они направились к дому.
Огонь уже согрел их комнату, а Клид оставил греться котелок с кашей, и теперь комната была полна ароматом приправленного пряностями зерна. Жарились каштаны, кипел чай. Но Валлерой был совершенно не голоден.
Клид сразу подошел к своей седельной сумке, достал из нее небольшой блокнот и стал его просматривать при свете огня. Нашел то, что искал, и стал писать продолжение.
— Клид, может, запишешь позже?
— Хью, это может быть очень важно. Ты не мог злиннить происходившее. Райза не удерживала Эдиву, реагируя на попытки Эдивы оборвать контакт быстрей, чем действуют рефлексы ренсайма. Она преодолевала разрыв контакта исключительно силой инерции. Я никогда ничего подобного не злиннил. И все время присутствовало это необычное замедление, какое-то заикание, которое так характерно для «деликатного типа». И такого я тоже никогда не злиннил.
— Клид, — прервал его Валлерой. — Райза едва не погубила Эдиву. Разве ты не понимаешь? Я должен быть с ней. Пожалуйста.
Но проводник продолжал писать.
— Наша передача будет через несколько минут. Слишком поздно улучшать передачу Эдивы; попробуем почерпнуть их нее что-нибудь полезное. — Он кончил запись и отложил блокнот. — Хью, я не отдавал Эдиву Райзе. Она слишком медлительна… и мне не хочется этого говорить, но то, что она предложила, слишком похоже на передачу джанкта. Я не знал, что собирается делать Райза. Нужно было спросить, прежде чем давать разрешение, но Эдива не могла ждать. Она в гораздо худшей форме, чем можно подумать по внешнему виду. И зачем ты только пошел с ней?