Зелеродов рок

Лихтенберг Жаклин

— Корин, — сказал Клид, — считайте себя свободным от дежурства. — Он повернулся к джену, присутствие которого было едва ощутимо. — Отличная работа!

Райза почувствовала протест Корина, но товарищ только сказал:

— Спасибо, сектуиб Фаррис. — Проходя мимо, он кивнул Райзе: — Сектуиб.

Когда они с Райзой вышли из здания, Клид с намеком на прежнюю живость спросил:

— Вы ее злиннили?

— Только с расстояния. Хью контролировал положение, и я оставила Серджи…

Клид нахмурился.

—

Неудачный шаг. Хью способен сделать все, что угодно, если у него не будет альтернативы. Поэтому я забрал с собой Корина — чтобы облегчить Хью задачу. — Он остановился у входа в комнату Мюриин. — Она должна быть близка к пятой стадии и чувствительна к полям.

Легко перейдя в функциональный режим, Клид вошел. Райза окружила себя нейтральным полем и последовала за ним.

Мюриин действительно была в пятой стадии. Она сидела спиной к стене и тяжело дышала.

— Ты все делаешь верно, — сказал Клид, остановившись за Хью. — Хочешь мне что-нибудь сказать?

Хью повернулся, продолжая сохранять контроль над помещением перехода.

— Конечно. — Он заметил состояние Клида. — Клид?

— Со мной все в порядке, — солгал тот. — С Корином тоже.

Хью резко ответил:

— Поговорим об этом позже. Мюриин, ты готова лечь?

— Если я лягу, меня вырвет.

— Наверно, нет. Попробуй. Давай… — Он уложил ее на одеяла. Мюриин держала его за руки, подавляя позывы к рвоте. Через несколько мгновений Хью усыпил ее. — Теперь остается ждать, — прошептал он.

Поворачиваясь, чтобы устроиться поудобнее, он заметил Райзу. Для каждого товарища было совершенно очевидно ее состояние потребности, хотя она и пыталась его замаскировать.

— Вам совершенно не обязательно здесь оставаться.

— Можно остаться? — попросила Райза. — Уже скоро.

— Да, скоро, — подтвердил Клид, осматривая руки Мюриин, но не прикасаясь к ним. — Но Хью прав…

— Если вы настаиваете, мы, конечно, уйдем. Но вы уже заметили, как мало я знаю о мутации Фаррисов… и это хорошая возможность…

Серджи спросил:

— При прорыве могут присутствовать только члены общины?

— В обычной ситуации нет, — ответил Клид. — К тому же здесь нет других представителей Зеора, чтобы быть свидетелями, так что, конечно, вы можете присутствовать. — Он задумчиво перевел взгляд с одного товарища на другого. Потом посмотрел на Райзу. — В Найвете считают оскорбительны спрашивать у сектуиба, принимает ли он на себя ответственность за свои решения. Поэтому я не стану спрашивать. Надеюсь, вы все понимаете.

— Будьте спокойны, сектуиб Фаррис, — ответила Райза. Она уже знала, что правильней обращаться к Клиду по названию его мутации, чем по названию общины. — В Заливе сочли бы оскорблением, если один проводник подумает, что другой проводник, особенно тот, что прошел разъединение, не усвоил этот урок в Первый Год.

Клид примирительно спросил:

— В таком случае выпьем чая?

Райзе не хотелось пить, но для Клида это хорошо. Поэтому она согласилась, приняла предложенный стакан и постаралась сделать вид, что не тревожится.

Они разговаривали. Райза многое узнала о чувствительности Фаррисов, а Клид тем временем старался укрепить уверенность Хью в своих силах.

К тому времени как Мюриин пошевелилась — у нее вот-вот начнутся судороги прорыва щупалец, — Хью как будто преодолел свое нежелание, может, потому, что Клид не сосредоточивал свое внимание на джене. Но Райза все время держала Серджи между собой и Хью. Она по-прежнему чувствовала, как он напряжен.

Наконец Клид наклонившись и держа Мюриин за руки, уговорил ее сесть. Клид стоял слева от Хью, своим маскировочным полем перекрывая поле ренсайма. Так оно не будет привлекать Мюриин. Серджи занял позицию справа от Хью и немного сзади, чтобы его поле, сливаясь с полем Хью, усиливало притяжение к нему Мюриин. Райза склонилась за Серджи и чуть справа от него, достаточно, чтобы злиннить происходящее.

Хью уговаривал:

— Скоро натяжение станет сильней, мембраны напрягутся. Ты чувствуешь, как жидкость заполняет твои сумки?

У них на глазах мембраны над отверстиями в районе запястий натянулись так, что стали прозрачными, — по шесть крошечных пузырьков на каждом запястье. Райза, как и Клид, поддерживала маскировочное поле ренсайма. Ее собственный переход обошелся без осложнений, но был необыкновенно долгим, закончившись прорывом щупалец и Первым Убийством. У нее не было желания переживать все это заново, поэтому она держала свои поля изолированными.

— Сейчас? — спросила Мюриин.

— Еще нет, — предупредил Хью.

Как ни странно, девочка, испытывавшая сильное напряжение, дисциплинированно вздохнула и подавила начинавшееся натяжение, постаравшись расслабиться. Потом еще раз — расслабившись на самом пороге натяжения; для этого потребовались большие усилия, чем для прорыва мембран. Мюриин как будто погрузилась в транс, поглощение селина у нее было необычайно слабым.

— Сможешь противиться еще раз? — спросил Хью. — Если сможешь, будешь лучшим проводником.

— Может, еще один раз, — ответила девочка.

— Хорошо. Нет, еще нет, просто расслабься. Пусть приходит, почувствуй, как жидкость заполняет сумки, почувствуй поток селина в каждом нерве. Не сопротивляйся, иди вместе с ним.

Он продолжал говорить, и Мюриин легко преодолела порыв к натяжению, который легко мог разорвать напряженные мембраны. Девочка вся светилась от торжества, а Райза не могла понять, как соблюдение необходимой дисциплины и продление этого процесса способствует появлению лучших качеств проводника.