Жар-книга (сборник)
Шрифт:
А что она забыла в хорошо отформатированном аду под названием НТВ? Для каких надобностей ей выступать в программе «Музыкальный ринг», которая нагло сворована у Ленинградского телевидения середины 80-х годов (режиссер В. Максимов, ведущая Т. Максимова)? Порядочные девушки не шляются по воровским притонам. Не поют для воров.
Может быть, где-нибудь одного таланта достаточно – но не в России. В России таланту надо быть героем.
Никакого другого пути, кроме героического, у него просто нет!
2011
Актерки
– Она, не она?
Включила телевизор, там вечные менты, сериал наш райский, вечный – и один герой по делам своим скорбным заходит в турагентство. А там за столиком пышная такая женщина, волосы дыбом, глаза круглые, горячие. И когда улыбается, а она почти всегда улыбается, то кажется, будто подмигивает. А заслуживаешь ли ты того, чтобы такая женщина тебе да подмигивала, – это уж ты знай про себя.
Фаина, королева, это ты? Загнала тебя, что ли, судьба, в ментовский сериал на эпизод? Или проходила ты мимо, дай, думаю, снимусь мала-мала? Или у тебя тут, черт побери, романчик закрутился?
Фаина Бледных! Актерка с курса эстрады… Знакомица моя по годам старинным, советским…
Эх, актерки, товарки мои, душеньки-забавницы. Нынешних вот – не знаю, хотя вряд ли по этой части есть большие перемены, такая уж это порода, но тех актерок вспоминаю – всегда с улыбкой.
Улыбку вызывают не судьбы их – судьбы почти наверняка полынной горечью русской женской доли пропитаны.
Их самих вспоминаю. Рожицы и повадки. Словечки и фасоны…
Может быть, никогда потом не встречала я таких прелестных и забавных девчат, как актерки 70-80-х годов.
Они живы и посейчас, только им, как и мне, о девической прелести приходится разве только вспоминать. Кроме, конечно, Фаины-королевы.
Это у нас уникум. Огромная, три на четыре метра, афиша Королевы преградила мне дорогу буквально на днях. На ней красовалось нечто, похожее на те лица прынцесс, что девочки 60-х рисовали в альбомах – с нечеловеческими глазами, в кудрях с начесом и ресницами, протыкающими небо, как копья на картине Веласкеса «Сдача Бреды».
Надпись на афише, как сказал бы Костя Треплев, гласила: «Фаина Бледных. Песни любви».
(Жалко, что не «Песни судьбы», – эта реплика для тех, кто понимает мою иронию, а их, по моим подсчетам, осталось тридцать два человека.)
То есть Королева Фаина не сдалась. Она опять нашла спонсора, опять выпустила афишу и сбацала целый концерт «Песен любви». Теперь ей вновь придется ждать года два-три, пока не найдется очередной спонсор, которого хватит на финансирование целого концерта в глухом городе Петербурге, где никто ни на какие концерты не ходит. Вообще никуда никто не ходит, разве что на митинги протеста по поводу сноса чего-нибудь исторического – это раз в год…
Но она будет петь, смеяться, откидывать волосы со лба,
Фаня сама из Томска, перевезла в Ленинград брата и сестру, все красавцы, и все тоже пристроились. Но не в актеры – что-то там по административной части. Замужем Королева Фаина была не то пять, не то шесть раз – нет, не обманывает нас легкое сходство с Элизабет Тейлор! Это сходство вообще никогда не обманывает, намотайте себе на ус.
А Королева, почему Королева, сейчас расскажу. На первом курсе в Театральном надо было сделать не то этюд, не то «зачин» – в общем, маленький номер для показа мастеру курса. Ну, все там что-то такое придумали. Об этом история ничего не помнит.
История помнит, что Фаина Бледных, в то время довольно полная в бедрах, крупноватая брюнетка с ногой сорок второго размера, медленно вышла на середину репетиционного зала, где проходил показ учебных этюдов, протянула руки к зрителю и воскликнула проникновенно и убежденно:
– Здравствуйте, люди! Я – Королева…
Народ на том курсе подобрался с юмором, веселый и малопочтительный. Люди стали в конвульсиях заваливаться за спины друг другу, но сияющие карие глаза Королевы смотрели в иную реальность и видели то, чего хихикающие коллеги видеть не могли: она действительно была, есть и будет Королевой.
Какого-то дурковатого, шутовского королевства, где победили гады ползучие и прогнали ее с царского места навек. Оттого глаза ее всегда ищут, а губы шепчут непонятные речи, оттого она так внезапно и страшно напивается и так легко меняет мужчин – что ей мужчины?
А если вы скажете, что место Королевы Фаины, с ее резким голосом и провинциальным жеманством – в Томске, на сцене бывшего Дома культуры-профсоюзов-работников железнодорожного транспорта, то я печально улыбнусь и, пожалуй, перестану с вами разговаривать.
Ну, просто вот – не о чем…
Итак, рассудим: что за женщины идут в актрисы?
На этот счет в народе установилось твердое мнение. Оно ничем поколеблено быть не может, оно четко сформулировано и обеспечено опытом веков.
Так ли это?
Гм-гм, читатель. Это вопрос деликатный.
Если доверяться классикам, то по их авторитетному мнению, был (да, наверное, и есть) тип русских женщин, которых заносит в актрисы тем же душевным порывом, что приводит их сестер в монастырь или на плаху.
Прочь от жизни!
Выше, глубже, ниже, в стороне – но только не там, где «суждено от века» вязнуть в скуке, грязи и пошлости быта. Да еще на правах рабы…
Когда трагик Несчастливцев («Лес» А. Н. Островского) искал себе актрису на главные роли, в свою воображаемую идеальную труппу, ему нужна была женщина большого сердца, способная на сильные чувства и крупные жертвы. «Бросится женщина в омут головой от любви – вот актриса».