Жажда смерти
Шрифт:
Будучи пониже Храповицкого, я, кажется, смотрелся более подходящим кандидатом на должность начальника «Уральсктрансгаза». И потому Вихров сосредоточился на мне.
— Ты ко мне назначаться приехал! — продолжал бушевать он. — Значит, терпи, как это там, мать твою, сколько положено! Или лети, куда положено! Хоть в эту... хоть в эту... — Он прибавил пару нецензурных адресов, куда бы я мог слетать на досуге. — А то, понимаешь, прет как на буфет!...
Подобно всей ельцинской верхушке, Вихров был чудовищно косноязычен. Пройденные им университеты жизни не включали
— Позвольте? — спросил Храповицкий.
Он шагнул из-за моей спины вперед, сделал скорбное лицо и подергал бровями, чтобы привлечь внимание Вихрова. Вихров тут же перестал орать и с любопытством уставился на него.
Храповицкий молча достал из внутренного кармана наши билеты и показал их с обеих сторон. Затем двумя короткими резкими движениями порвал их в клочья, пересек кабинет и, подойдя к вихровскому письменному столу, из-за его спины сунул их в урну. После чего вернулся на прежнее место и, склонив голову набок, бросил на Вихрова взгляд, исполненный раскаяния и собачьей преданности.
— Извините, — с чувством произнес он. — Больше такого не повторится. Моя фамилия Храповицкий.
Все это время Вихров завороженно следил за ним, как за фокусником. Его водянистые глаза округлились.
— Это что? — на всякий случай уточнил он. — Разодрал-то ты что?
— Это наши обратные билеты, — твердо ответил Храповицкий. — Я готов ждать, сколько нужно.
— Ты что же творишь? — растерялся Вихров. — Ты это зачем тут устраиваешь мне? Деньгами швыряешься, как все равно я не знаю кто. Билеты ж денег стоят! А ты швыряешься. Как все равно этот... — Он задумался, подыскивая подходящее определение. — Как тот Карла! — завершил он с облегчением.
Из всех известных мне Карлов я не знал ни одного, который швырялся билетами или деньгами. Я даже не догадывался, кого он» имел в виду.
— А это тогда кто? — спохватился Вихров, ткнув в меня коротеньким, как сарделька, пальцем.
— Мой заместитель, — ответил Храповицкий, не поднимая повинной головы. — Андрей Решетов.
— А зачем же я тогда на него ору? — удивился Вихров. — Время с ним теряю!
Он подумал и пригладил хохолок на голове, раздосадованный тем, что начальственную энергию пришлось потратить впустую.
— Ну ладно, — заметил он в утешение не то мне, не то себе. — Заместитель — он тоже человек. Пускай жизни учится.
Сделав этот вывод, он нажал кнопку селектора. Секретарша немедленно откликнулась.
— Кать, иди-ка сюда, — позвал ее Вихров. — Тут это, с билетами ихними надо разобраться, а то у них это, самолет там или что. Он тут, видишь, что мне устроил. Да чаю нам, что ли, принеси.
Он отключился.
— А то ведь правды в ногах нет. — Последнюю фразу он добавил уже добродушно и даже подмигнул.
Строгая Катя с придыханием вбежала в кабинет, поставила на стол поднос с чаем и печеньями и бросилась вылавливать из урны наши билеты, получив при этом дружественный шлепок начальника по тугому заду.
— Ну, что мы там с этим Покрышкиным делать будем?
— Как скажете, — незамедлительно откликнулся Храповицкий.
— Он ведь мужик-то неплохой. Покрышкин-то, — взялся рассуждать Вихров. — Так я о нем слышал. Ну, сейчас-то он старый, конечно. Не успевает в ногу со временем. — Сам Вихров был старше Покрышкина двумя годами, но, разумеется, возможность старения на него не распространялась. — А надо в ногу идти со временем, — проговорил он убежденно. — Улавливаешь мою мысль?
Судя по тому, как энергично закивал Храповицкий, он улавливал вихровскую мысль. В отличие от меня.
— А у него уж голова не работает, — продолжал Вихров. — У Покрышкина. А так-то он умный. Умный он, — повторил Вихров. — Только голова не работает. Ты его там это. Сделай его кем-нибудь. Чтоб был. И с зарплатой там реши. Чтоб тоже все по-человечески.
— Конечно-конечно, — поспешил заверить Храповицкий.
— А правда, что ли, он с нашим дружит? — вдруг настороженно спросил Вихров, ткнув толстым пальцем на стену за своей спиной, где висела большая фотография, запечатлевшая его в обнимку с Черномырдиным. На другой фотографии президент вручал Вихрову орден, при этом оба как-то криво и нетрезво улыбались. Иных произведений живописи в кабинете не было. — Ты там не узнавал по своим каналам?
— Ни с кем он не дружит! — фыркнул Храповицкий.— Покрышкин сам эти слухи и распускает. Возможно, они, действительно, когда-то работали вместе с Черномырдиным, но сейчас у них нет никаких контактов.
— Врет, думаешь? — с сомнением отозвался Вихров. — А что тогда с ним церемониться? Проку от него все равно нет. Выкинуть его, да и все! — Он вдруг что-то вспомнил и испугался собственной смелости. — Я, конечно, в хорошем смысле имею в виду. На пенсию там проводить. Премию дать.
— Можно и так, — покладисто согласился Храповицкий.
— Давай мы знаешь как поступим? — хитро прищурился Вихров. — Я при случае провентилирую наверху. В отношении этого Покрышкина. Сегодня там или завтра. Закину удочку. Если наш его припомнит, то в совет директоров определим. А если нет, пускай на себя пеняет. Нечего врать! — прибавил он сурово.
Храповицкий одобрительно кивнул.
— А тебя я давай как раз перед ноябрьскими и назначу, — заключил Вихров. — Сам приеду тебя представлять. Чтоб назначить, значит, и уже праздновать. Только гляди! Много не пей! А то помрешь с похмелья.
И он захохотал, довольный своим остроумием.
— У нас, кстати, областной конкурс красавиц будет скоро, — вставил Храповицкий, видя, что погода изменилась. — Может быть, вы, так сказать, почтите своим присутствием?
— Да ну их! — отмахнулся Вихров. — Мне уж поздно о красавицах думать. Годы уже. Раньше-то я, конечно, давал жару! — Он по-молодецки вздернул кулачками.