Железная Империя

Фрес Константин

"Куда же ты собралась?"

Проклиная свою вынужденную маскировку, Люк вынырнул из защищающей его тени и двинулся за Аларией.

Женщина неторопливо уходила вглубь сада.

Если бы не ее вороватые движения, если бы не ее опасливые взгляды, брошенные исподтишка, Люк мог бы подумать, что она просто гуляет перед сном, как и говорила ему. Но для прогулки она была слишком нервна, и Люк упрямо следовал за Аларией, несмотря на то, что как будто ничего подозрительного она не делала.

Женщина уходила все дальше, растворяясь в тени и шепоте искусственного дождя, и Люк, ориентируясь, поглядывая

по сторонам, понял, что она двигается прямиком к пропускному пункту.

Значит, собирается покинуть дворец! Но каким образом? И, главное, зачем?

Оставаясь неузнанной, Алария уже совсем не таилась, в ее движениях было больше уверенности, она даже оттолкнула кого-то, оказавшегося на ее пути, то ли мелкого служащего, то ли кого-то из охраны. Ее цель, неизвестная Люку, словно жгла, подгоняла ее вперед, и женщина бежала, летела к ней, окрыленная и воодушевленная, горя от нетерпения.

"Значит, она уже не раз покидала дворец!"

Люк выругался, почем свет кроя патруль, которая на его глазах никак не отреагировала на то, что женщина выходит за пределы охраняемой территории, и со всех ног бросился к пункту охраны. Он помнил, как сам яростно критиковал службы безопасности Альянса, когда под носом у всех военных чинов Дарт Акс и Леди София устраивали свои разборки на Риггеле.

Теперь же безопасность зависела от него, и он не хотел повторять ошибок Альянса.

"Я пресеку все ваши заговоры, я не допущу ничего, что могло бы пошатнуть порядок…"

Установить связь с Инквизитором удалось буквально сразу же, тот словно ждал вестей от Люка, и его лицо, чуть искаженное от помех в связи, было напряженным.

— Алария вышла из дворца, — игнорируя полагающиеся по этикету вежливые приветствия и прочую ненужную чушь, произнес Люк.

Инквизитор оценил его краткость, и на миг задумался, словно оцепенел.

— Преследуйте ее, — произнес, наконец он, словно озвучивая собственное решение Люка, — незаметно. Информируйте меня обо всех ее передвижениях, я постараюсь вам помочь.

Не дослушав Инквизитора, Люк оттолкнул передатчик и рванул туда, вслед за исчезающим серым силуэтом.

"Я отвечаю за безопасность в этой Империи! И я не позволю кому-либо творить здесь что попало!" — по-скайуокеровски упрямо и самоуверенно подумал Люк, ощущая некоторую злость.

Желание пресечь то, что затевала эта стерва, это чудовище в теле его матери, обострило все его чувства, Люк отмечал каждого, кто шел ей навстречу, оценивал эмоции, взгляды людей, выискивая в их чертах какой-то намек на подвох.

Алария направлялась к транспортному отсеку, и Люк лишь покачал головой, одновременно изумляясь и злясь оттого, что у него под носом арестованная отцом женщина разгуливает так свободно, как ей вздумается. Более того, у нее, кажется, есть свои люди, помогающие ей в ее недобрых делах, снабдившие ее пропуском и транспортом, а это было уже слишком, слишком дурно.

На площадку с транспортом опускалась ночная синева, и черная фигура джедая была практически не видна в надвигающихся сумерках.

А вот Аларию было видно хорошо. Ее серые одежды светлым пятном мелькали впереди, свежий ветер трепал и рвал многочисленные слои ее балахона.

Люк, таясь, пригибаясь к полу, неслышно следовал за нею.

Первым его порывом было запрыгнуть вслед за нею в ее корабль, поймать ее на месте преступления, увидеть ее ярость и вскрыть ее ложь — не так, как это делал Инквизитор, не всматриваясь в ее Силу, а прочесть ее ярость и ненависть, написанную в глазах, в исказившихся чертах.

Люк хотел… да, он хотел увидеть, удостоверится на все сто процентов, что все слова Аларии — это ложь и искусная игра, чтобы задушить в своей душе все ростки теплых чувств и доверия к этой женщине.

Но это означало бы, что он не узнает конечную цель ее поездки. Можно, конечно, схватить ее и доставить к Инквизитору. Инквизитор сумеет вытрясти из нее все. Люк поморщился, вспоминая льдисто-серые глаза Лорда Фреса и его зловещую фигуру, его холеную руку, так спокойно лежащую на столе, и которой он так искусно причиняет невыносимые страдания — при необходимости.

Мысль о пытках была омерзительна, и Люк отмел ее тут же. Нет, он все узнает сам! Увидит, проследит и пресечет. На миг краешек его сознания кольнуло опасение, что он не сумеет, упустит что-то, но он тотчас же упрямо тряхнул головой, избавляясь от этого страха.

Он должен, должен суметь.

Если не он, то кто?

Снова вездесущий, всемогущий Инквизитор?

Он, несомненно, может все, но и Люк — не пустое место.

Он должен.

— Все получится, — произнес Люк, — все получится…

Хладнокровие и мудрость, мастер Люк.

Люк подождал, пока Алария втащит все свои развевающиеся от порывов ветра тряпки по трапу, и сам бросился к имперскому шаттлу, доставившему его сюда.

Искушение преследовать Аларию самому было велико, но чутье подсказывало ему, что такая опрометчивая самонадеянность может быть наказана, и потому он вновь связался с Инквизитором. Хмурясь, не в силах скрыть своей досады оттого, что вынужден отчитываться о каждом своем шаге перед этим словно замороженным господином, Люк кратко доложил Лорду Фресу о том, на каком именно транспорте и куда, по его расчетам, направляется Алария.

Инквизитор снова смолчал, лишь качнув удовлетворенно головой.

— Отлично, — произнес он после некоторой паузы. На голограмме его глаза казались абсолютно мертвыми, и Люк, всматриваясь в голубоватую рябь, снова недовольно поморщился. — Я пошлю вам подмогу.

— Думаю, я сам справлюсь, — немного поспешно и достаточно резко ответил Люк, но Инквизитор отрицательно качнул головой.

— Не нужно напрасного риска, — произнес он серьезно, против обыкновения не пускаясь в колкие замечания. Люк вспыхнул совершенно по-скайуокеровски, и Инквизитор, словно вступая в немое противоборство, опустил голову, сверля упрямца холодным взглядом исподлобья.

— Не нужно, — с нажимом повторил Лорд Фрес. — Я не сомневаюсь в вашей силе, мастер Люк, но, думаю, руки, ноги и голова вам не лишние. Потери должны быть минимальны.

Голограмма погасла, и Люк нахмурился.

Ему припомнились слова Леи, сказанные, как теперь казалось, очень давно.

"Он словно натаскивает тебя".

Тогда Лея говорила о Вейдере и была очень напугана как ранением брата, так и яростью отца. Тогда эти слова не имели ничего общего с действительностью.

Но сейчас?