Железная леди
Шрифт:
– Боюсь, мое жилище куда менее аппетитно, – заметил Квентин, – но я уже дал кучеру мой адрес.
– Там за вами не следили? – спросила Ирен. – Вы уверены?
– Я ведь до сих пор жив, – невесело ответил он. – Но нет, в последние дни я не замечал слежки, да и хлопотное это дело.
– Ну а теперь рассказывайте. – Ирен грациозно похлопала кончиками пальцев по нагрудному карману Годфри – знакомый жест для меня, однако новый для Квентина.
Он с удивлением наблюдал, как Годфри достал портсигар со спичками, хранившимися в боковой части, и протянул Ирен египетскую
Вскоре мою подругу окутала вуаль табачного дыма.
– Вы курите не только дома, мадам? – Я заметила, что Квентин всегда переходил на французскую форму обращения, когда Ирен удивляла его. Никакой «миссис Нортон».
– А вы не курите?
– Разве что иногда сигару.
– А я иногда выкуриваю сигарету. Она помогает мне думать.
– Вряд ли вам требуется помощь в этой области, – заметил Квентин.
Годфри рассмеялся:
– Вот так-то, Ирен. Можешь оставить свои излюбленные приемчики, раз уж твоя безупречная логика и без того восхищает Квентина.
– Ни за что, – ответила Ирен, подражая театральной манере Бернар. – И куда мы отправляемся на пикник? – спросила она Квентина.
– На Хаундсдитч, – коротко сообщил он.
– Изумительно. – И моя подруга скрестила руки и поудобнее устроилась на сиденье, продолжая играть грубого мальчишку.
Тут вмешалась я:
– Ирен, ты не хочешь рассказать нам, чем занималась?
Ее полуприкрытые глаза обратились ко мне.
– Нет, – бросила она, и снова смежила веки.
Я повернулась в Годфри, но и он погрузился в собственные мысли, явно чувствуя себя неловко в форме полицейского. На лице Квентина тоже появилось отстраненное, усталое выражение. Мне не верилось, что столь энергичные люди так легко утомились, когда я сама свежа, как… бутоньерка.
Кучер потребовал щедрую оплату, высадив нас у дверей, которые вызывали в памяти тоскливые бесконечные романы Диккенса.
– Здесь относительно чисто, – сообщил Квентин, оглядывая с улицы смутные очертания четырех обветшалых этажей.
– Надо полагать, – произнесла Ирен, – вы обитаете на самом верху?
Квентин кивнул, а она снова задала вопрос:
– Квартирной хозяйке можно доверять?
– В определенной мере.
– Тогда предлагаю оставить багаж у нее на первом этаже. Сегодня вечером нам придется искать новое жилье. А пока давайте возьмем корзину и поднимемся наверх, чтобы за трапезой обсудить наши дела.
Глава двадцать пятая
Пикник со зверем
Мы, то есть Годфри и Квентин, отнесли провизию наверх, после того как перетащили наш багаж в тусклую прихожую миссис Бракен. Тощая фигура седовласой хозяйки в сером переднике напомнила мне о розовых щечках пухлой домоправительницы, которая царила в квартире 221-б по Бейкер-стрит.
Ступеньки наверх были узкие и мрачные; меня посетило неприятное воспоминание о лестнице на Монмартре и о существе, которое встретило нас наверху.
Одно большое помещение на чердаке, хотя и скудно обставленное, выглядело скорее пыльным, чем грязным. Солнечный свет проникал через окна в форме полумесяца, придавая
– Превосходно! – объявила Ирен. Она сняла покрывало с большой старой кровати и расстелила его на дощатом полу, как на аккуратно подстриженной лужайке.
Годфри принялся раскладывать сокровища из корзины с видом блаженного эпикурейца:
– Клянусь Иовом, у нас тут омар! И окорок.
– Пармская ветчина, – поправила я его.
– Значит, клянусь Ювеналием. Античные дары. И незапланированная бутылка шампанского. – Он взглянул на Квентина с одобрением, хотя на все это изобилие пошли его собственные деньги.
– Сначала приведем в порядок себя, а уж потом предадимся чревоугодию, – объявила Ирен. – Надо избавиться от маскировки. Где у вас театральная гримерная?
Квентин указал на маленький столик с умывальником и на зеркало около маленького окна. Ирен взяла со стола влажную салфетку, передвинула деревянный стул в пятно солнечного света и встала за ним, как парикмахер, приглашающий клиента.
– Садитесь, Квентин. Я должна быть абсолютно уверена в личности тех, с кем я обедаю. Вы отлично потрудились над своей маскировкой, – заметила она, когда он сел. – Если бы выправка вас не выдала, я бы ни за что вас не узнала.
– Но я ведь так старался изобразить последствия долгой службы в армии!
– Вот именно. Я поняла, что вы на самом деле военный: имитация получилась слишком правдоподобной. Отставному солдату уже ни к чему так стараться, отсюда и мелкие огрехи – те, которые заметит только актер. Хм. Фальшивые усы и грим отлично послужили для маскировки загорелой кожи… Знаете, я часто использую этот красный тон как губную помаду и румяна, но, если смешать его с белилами, получится прекрасный макияж, повторяющий цвет лица гипертоника – отличное решение в вашем случае.
Ирен удалила накладные волосы и грим, и мы с Годфри с удивлением уставились на оголенное лицо Стенхоупа: вид был такой, будто верхнюю его часть покрывает темная полумаска.
Квентин скривился, заметив нашу реакцию:
– Я сбрил бороду, надеясь таким образом изменить внешность, но забыл, что бледная кожа под ней много лет не видела солнечных лучей. Однако отрастить новую бороду уже не было времени.
Ирен взяла со стола две маленькие баночки и смешала их содержимое в своей ладони. Затем ее пальцы быстро прошлись по лбу, скулам и носу Квентина. Когда она закончила, верхняя половина лица совпадала по цвету с нижней.
– Боже мой, Ирен! – не смогла я удержаться от восклицания, хотя мне уже доводилось видеть, как примадонна проделывает подобные фокусы с собственной внешностью. – Он выглядит так, будто никогда не покидал Гросвенор-сквер.
Она улыбнулась:
– Недостаточно, чтобы обмануть смертельного врага, но в кругу друзей сойдет. Теперь я «побрею» Годфри, а потом умоюсь сама. Нелл может отдыхать: как обычно, она и пальцем не пошевелила, чтобы изменить свою натуральную внешность, даже не удосужилась нанести немного румян кроличьей лапки.