Женщина без мужчины
Шрифт:
Все, что было отобрано у Натали, сложили в пластиковые пакеты. Несколько минут ей пришлось стоять обнаженной, босиком на холодном цементном полу.
Когда ей швырнули шлепанцы и тюремный халат, пахнущий дезинфекцией, она приняла это как благословенный дар. Дрожь пронизывала ее тело, и она была благодарна, что ей позволили прикрыть наготу от глазка телекамеры, притаившегося в углу потолка как злой черный паучок. Ощущение времени исчезло… Его можно было бы определить по биению пульса, но Натали скоро сбилась со счета. От напряженного
Она очутилась в тесном кабинете. Свет настольной лампы бил ей в лицо. Ей приказали сесть. Натали села на жесткий стул перед простым канцелярским столом. С другой стороны яркой лампы была тьма и пустота. Потом в этой пустоте возник Кириченко. Он был в мундире. Он принес с собой туго набитый портфель и объемистый пластиковый мешок, в котором что-то белело. Вместе с Кириченко в комнату вошли еще двое — пожилые женщина и мужчина. Когда-то раньше Натали видела эту пару.
— Да, это она, — произнесла женщина.
— Это она, — подтвердил мужчина.
— Можете идти, — распорядился Кириченко.
Натали вспомнила, как при виде этих мирных посетителей ресторана Гопкинса в штате Коннектикут Люба обратилась в бегство. Уже тогда несчастной девушке представлялся ее роковой конец.
Кириченко сухо поблагодарил свидетелей. Они удалились. Он раскрыл пакет. На стол легла меховая шубка Натали. Кое-где ворсинки были испачканы засохшей кровью.
— Если вы верующая, то молитесь Богу, хотя вряд ли он облегчит вашу участь. — Таково было начало их беседы. — Сберегите ваше и мое время! И избавьте себя от возможных страданий.
— Вы мне угрожаете?
— Нет, только предупреждаю.
— Чего вы хотите от меня?
— Ответа на несколько вопросов.
— Для этого нужно было мое похищение и убийство Лео Моргулиса, американского гражданина?
— Успокойтесь, он жив и здоровье его в полном порядке.
— Я возражаю против ваших методов.
— У нас свои трудности и свои издержки производства. Нам труднее работать, чем раньше. Видите, я с вами искренен. Того же жду от вас.
Никакой напыщенности не было в официальном полковничьем обличье Кириченко. Оно ему не шло. Наоборот, в нем чувствовалась какая-то обреченность. Но загнанный в угол шакал, обиженный, непонятый, был еще страшнее.
— Задавайте ваши вопросы, — собралась с силами Натали.
— Это ваш жакет?
— Не уверена.
— Первый ответ — первая ложь… Я вас предупреждал.
— Оно похоже на то, что я продала в Ленинграде одной местной жительнице…
— Одной местной бляди…
Натали демонстративно поморщилась.
— Будем честны до
«Неужели меня привлекли за спекуляцию? — подумала Натали. — Если б это было так!»
— Свидетели показали, что вы не продали, а обменялись. С какой целью?
Натали решилась ответить на издевательство выпадом:
— Спьяну, мистер Кириченко. Устала, издергалась от общения с вашими чиновниками. Решила сделать широкий жест. По-русски — шубу с плеча! Одарить простую женщину.
— Шлюху с панели?
— Она тоже человек.
— Вы убили ее.
— Я?!
— Кровь на этой шубке на вашей совести, госпожа Невски!
Натали пришлось проглотить жестокую правду.
— Кто убил ее? Может, ваши люди?
— Здесь задаю вопросы я, — негромко, но внушительно произнес Кириченко. — Вы мечетесь, тыкаетесь туда-сюда, как перепуганный кролик в клетке. Ладно, отбросим дипломатию! Кто вы, миссис Невски? Наш гость? Деловой партнер?
— А вы разве сомневаетесь?
–..который летает из города в город без предупреждения властей и оставляет за собой пожары и трупы…
— В чем вы меня обвиняете?
Впервые они встретились с Кириченко взглядами, и впервые он засмеялся.
— Да ни в чем! В пустяках… В нарушении нравственности. Вдова уважаемого американского бизнесмена разгулялась вовсю! К тому же еще провезла в нашу страну порнографию.
Кириченко достал из портфеля «Жемчужины», замаскированные обложкой триллера Ладлэма.
— Маскируя эту книгу, вы знали, на что идете, занимаясь распространением этой пакости. Нам удалось — изъять… Он выложил на стол еще три экземпляра «Жемчужин». — …у одной наркоманки, которая мертва, и у одного старого педика, который откусил себе язык перед допросом.
— Боже мой!
— Не нервничайте! Руки у него целы… Он может дать показания письменно. Он здоровяк, купается в проруби… Обладатель третьей книги — вообще псих, помешанный на том, что заграница признает его как гениального художника. Надеюсь, он излечится от иллюзий в психиатрической клинике. Чем вы все-таки занимаетесь, миссис Невски? Покупкой пушнины на аукционе или подрывной работой против нашего государства? Вы наш гость или вы враг, использующий эти книжонки как шифр для связи с сообщниками? Вы черните память о своем муже, который пользовался всеобщим уважением.
— Ваши обвинения беспочвенны. Дайте мне возможность увидеться с нашим послом.
— Я думаю, что его развлекут этот текст и эти картинки!
Кириченко продемонстрировал Натали некоторые страницы «Жемчужин».
— Ваше психическое состояние вызывает у меня тревогу. Вас осмотрит врач. Вряд ли вы готовы сейчас встретиться с послом или с кем-нибудь из работников посольства США. Вам надо вспомнить множество имен. Например, имена девушек — Люба, Елена… Вы их забыли?
— Вы собираетесь накачать меня наркотиками?