Женщина без мужчины

Скотт Джастин

— Ну, как делишки? — спросил Лео.

Старший сын — точная копия отца, только без сигары во рту — ответил, будто нарочно повторяя отцовские интонации и юмор:

— Такого, чтобы хотелось грабануть, так этим здесь и не пахнет.

Их руки мелькали, оглаживая меха, распластанные на маркировочном столе. Лео начал делать заметки в своем каталоге, давая оценку окраске, качеству, подбору оттенков в каждом лоте и примерную сумму, которую собирался за них предложить. Натали заглядывала ему через плечо, стараясь постичь

эту, пока недоступную ей премудрость.

Она надела перешитый на ее фигуру белый аукционный смокинг Уоллеса. Он сидел на ней прекрасно. Несомненно, он привлечет к обладательнице его всеобщее внимание.

Предстоял первый день битвы за выживание «Котильона», но, к сожалению, она никак не могла сосредоточиться только на деловых проблемах. Мысли ее разбегались. Слишком многое здесь, в России, в Москве, в Ленинграде будоражило ее память об Уоллесе. Ночной разговор с Грегом не дал определенного ответа ни на один вопрос. Ясно, что Уоллес вмешался в схватку могущественных сил и попал между двух огней. И ясно было, что самый непримиримый и яростный враг ее, как и Уоллеса, — Дина. Желание расквитаться с ней за все причиненное ею зло буквально душило Натали.

— Старый Харви тоже будет покупать для тебя, — услышала она ворчание Лео.

— Да, лисицу. Вечером мы втроем обсудим, как нам объединить наши ресурсы.

— Не гони лошадей! Посмотри! — Он показал ей шкурку, где ворсинки меха разнились по длине. — С этим еще жить можно, но если неровность меха чуть больше, то пальто из него будет похоже на шкуру бродячей собаки под дождем. Такие штуки я чувствую нутром. Канадцы, у которых покупал мех Уоллес, не решались подсунуть подобную дрянь «Котильону».

Через час у Натали уже рябило в глазах. Все шкурки были похожи одна на другую. Их были тысячи! Они сливались в воображении в одну гигантскую лоснящуюся пушистую норку. Прошло еще несколько часов, прежде чем Лео сам объявил, что выдохся и просит передышки. Они спустились в холл, в изнеможении раскинулись в мягких креслах, прихлебывая чай и перекидываясь шутками с другими брокерами.

Но вдруг Лео вновь загорелся, хотя глаза его воспалились и требовалось время, чтобы восстановить нормальную зоркость.

— Пойдем, дорогая! Я покажу тебе настоящие меха.

Он провел Натали в соседнее помещение, где за занавеской таилось будоражащее глаз великолепие мехов снежных барсов. Обслуживающие девушки не могли устоять перед обаянием Лео и тут же выложили на столы весь лот. Мех действительно искрился под ярким светом как снег. Лео склонился над ним. Улыбка словно танцевала на его губах. И так же радостно танцевали его пальцы, купаясь в пушистом ворсе.

Не выпуская изо рта давно погасшей сигары, он хрипел от восторга:

— Наслаждение! Это ни с чем не сравнимое чувство! Проникнись им, Натали! Шелк! Истинный шелк!

Он исследовал некоторое время

одну шкурку, перешел на другие и вновь взялся за только что отложенную. Прощупывая подшерсток, он вдруг замер. Пальцы его добрались до самых корней ворсинок.

— Ой-ой-ой!

— Что?

— Вот что мы имеем в этом случае! — Он взял руку Натали и заставил ее пощупать то место, которое привлекло его внимание. — Чувствуешь?

— Какое-то уплотнение.

— Заплатка. Охотник промазал и попал в брюшко. Пуля проделала дырочку.

— Я ничего не заметила.

— Ребята молодцы, шить умеют!

Лео перевернул мех изнанкой. Крошечный кружочек, вшитый и подобранный точно по цвету, был почти невидим. «Хорошая работа! Жаль только, что у охотника дрогнула рука».

Лео отметил лот в своем каталоге.

— Будешь за него торговаться?

— Это лучшее, что выставлено на аукционе. Одно удовольствие иметь дело с таким материалом.

Натали набрала 09 — номер справочной. Ей подумалось, что Кириченко, вполне возможно, имеет квартиру в Ленинграде.

— Номера служб КГБ мы не даем.

— А домашний номер Валерия Кириченко? Я только не знаю его отчества.

— Мы не даем таких справок.

На другом конце провода повесили трубку.

Натали обратилась в дирекцию аукциона за городской телефонной книгой. То, что во всех странах лежит в любой телефонной будке на улице, в бюро обслуживания выдали ей после долгих уговоров. Справочник был четырехлетней давности. Телефонные номера КГБ в нем отсутствовали. Без всякой надежды на удачу Натали прошлась по столбцу номеров многочисленных Кириченко. Один из них — Валерий Иванович Кириченко, Литейный проспект — привлек ее внимание. Во всяком случае, это был, судя по карте города, центральный, престижный район.

Телефон Кириченко отвечал ей длинными гудками. Тогда она занялась другими звонками: попросила мать невесты Стефана Веры перезвонить ей вечером в «Асторию», потом заказала нью-йоркский офис Билла Малкольма. Не вдаваясь в подробности, она заявила:

— Я закрутила тут одно крупное дело, Билл.

— Какое же?

— Надеюсь, завтра все разрешится. У меня назначена встреча с местными торговыми тузами.

— Желаю удачи!

Вечером Кириченко сам поднял трубку телефона после первого же гудка.

— Да!

Натали узнала его по голосу.

— Мы встречались с вами в Москве.

— Слушаю вас.

— Простите, что звоню вам домой. Я не могла узнать ваш служебный номер.

— Что вам надо?

— Я должна с вами поговорить.

— О чем?

— Это не телефонный разговор. Я бы хотела договориться о встрече. Неофициальной…

— Я служу в государственном учреждении, — прозвучал холодный ответ, — и не встречаюсь неофициально с иностранными гражданами.