Жестокая клятва

Джеймс М. Р.

— Не совсем. — Макс потирает ладони о бедра своих брюк от костюма, пристально глядя на меня. — Я под его защитой. Я много времени провожу здесь, помогая его семье. Но я у него не работаю. И я хочу услышать о тебе, Изабелла.

— Обо мне? — Я смотрю на него, чувствуя себя немного сбитой с толку. — Что ты имеешь в виду?

— Я знаю, ты через многое прошла, — осторожно говорит он. — Мне рассказали не все, но я знаю, что Найл рассказал другим, и этого достаточно. Я подумал, что ты, возможно, захочешь поговорить с кем-то,

кто занимает нейтральную позицию во всем этом, чтобы услышать, что тебе может понадобиться.

Я прищуриваюсь, глядя на него.

— Ты сказал, что находишься под защитой Виктора, — указываю я. — Возможно, мой отец и отгородил меня в том, что касается устройства этого мира, но я не настолько наивна, мистер Агости…отец. Я знаю, это означает, что вы преданы ему.

— Называй меня Макс. Я больше не человек в рясе, как бы это ни было прискорбно, и я не думаю, что нам нужно быть такими официальными. Если только ты не предпочитаешь мисс Сантьяго, или миссис Фланаган? — Он понимающе ловит мой взгляд, и я краснею.

— Не нужно быть жестоким.

— Я не хочу быть таким, — говорит Макс. — В этом мире очень много влиятельных людей, Изабелла, даже между нами и Бостоном. Братва, мафия, ирландские короли. Все они хотят часть богатства и власти, которые дает им этот мир, и да, если бы до этого дошло, я был бы предан Виктору. Но когда дело доходит до подобной ситуации, я действительно здесь, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке, Изабелла, как я делал для других женщин в этих семьях, оказавшихся в подобном положении. Это, во всяком случае, та работа, которую я проделал.

— Так это что, похоже на исповедь? — Подозрительно спрашиваю я. — Или на терапию?

— Назови это покаянием для меня, — говорит Макс с ободряющей улыбкой. — Или просто вниманием для тебя. Ты хочешь поехать в Бостон с Найлом?

Вопрос внезапно поражает меня, и я почти вздрагиваю.

— Ты второй человек за сегодняшний день, который намекает, что мне не следует этого делать. Есть что-то, чего я не знаю?

— Короли переживают переходный период, — нерешительно говорит Макс. — На самом деле это не должно тебя касаться. Но я в курсе намерения Найла расторгнуть ваш брак, как только вы будете надежно обеспечены.

— Он все еще планирует стать отцом нашего ребенка, — защищаюсь я, и Макс снова одаривает меня той же улыбкой.

— Конечно. Но ты будешь жить одна. Найл близок с одним из братьев, возглавляющих "Королей", но его жена недавно родила, и я понятия не имею, насколько она может быть готова оказать тебе поддержку. Другой брат, ну… — Макс поджимает губы. — Я бы не ожидал многого от него или его жены в том, что касается Найла.

— Я немного знаю о женщине… раньше, — нерешительно говорю я.

— Тогда ты знаешь об этом все, что тебе нужно. Изабелла, Катерина попросила разрешить тебе остаться здесь с ней, чтобы она могла помочь тебе. Дело не только в ней. Ее близкая

подруга София с радостью помогла бы тебе. Саша тоже здесь. Здесь у тебя была бы система поддержки, женщины, готовые подружиться и дать тебе любой совет или эмоциональную поддержку, в которых ты нуждаешься. Я знаю, что для тебя это трудное время, и, возможно, было бы лучше…

— Но у меня не было бы Найла. — Слова вырываются резко, и я улавливаю намек на нежелательное сочувствие во взгляде Макс. — Отца моего ребенка.

— От Бостона до Нью-Йорка недалеко, — осторожно говорит Макс. — Он мог бы…

— Он хочет, чтобы я поехала в Бостон. — Я качаю головой. — Катерина уже упоминала об этом, не прошло и пяти минут, как вы все вернулись домой. И я сказала ей то же самое. Я доверяю тому, что Найл считает лучшим для меня и для нашего ребенка. Я никого из вас не знаю.

— А его ты знаешь? — Макс смотрит на меня пристальным взглядом своих карих глаз, и я чувствую, как у меня скручивает живот от выражения его лица. Я не хочу, чтобы меня жалели.

— Лучше, чем я знаю тебя, или Катерину, или эту Софию, с которой я еще даже не знакома. Я ценю это, правда, но я собираюсь пойти с Найлом. И это мое решение. — Я говорю это так твердо, как только могу, ненавидя эмоциональную дрожь в своем голосе. Я не могу не задаться вопросом, не использовал ли Найл все это для того, чтобы увеличить дистанцию между нами, сохраняя при этом меня достаточно близко, чтобы он мог время от времени видеть своего ребенка. Это первый раз, когда я усомнилась в нем, и я ненавижу себя за это, а также всех присутствующих в этой комнате за то, что они вложили эту идею мне в голову. Но она все еще там, никуда не делась.

— Конечно, — спокойно говорит Макс, вставая вместе со мной. — И мы все уважаем твой выбор, Изабелла. Я буду время от времени бывать в Бостоне и навещать тебя.

— Тебе не обязательно, — натянуто говорю я, и он одаривает меня такой же теплой улыбкой.

— Это действительно не проблема. Я скучаю по заботе о своей пастве. На мой взгляд, это лучшая часть священства. Я все еще стараюсь помогать, где могу. — Он отступает, пропуская меня, за исключением того, что я действительно не знаю, куда иду. Каждый инстинкт моего тела влечет меня к Найлу, но все, что он делает с тех пор, как вошел в комнату, говорит мне, что он не хочет, чтобы я была рядом с ним.

Голубые глаза Найла встречаются с моими, когда я нерешительно подхожу, его лицо напряжено.

— Нам скоро нужно уезжать, — говорит он мне по-прежнему ровным голосом. — Самолет на Бостон скоро вылетает. Дорога домой не займет много времени.

Затем он отворачивается от меня, что-то говоря Виктору. Это похоже на увольнение, и я стою там, чувствуя, что у меня вот-вот подогнутся колени.

Он назвал наш пункт назначения "Дом". Но это не мой дом. И очень похоже, что никогда не будет.