Жить
Шрифт:
Таня под столом своей ногой попыталась забраться Диме в пах, но попала в кого-то другого.
– Ой, извиняюсь, тут так мало места.
– сказала.
– Так можно же разложить.
– спохватился Паша.
– Чё-то я как-то и не...
Со стола всё убрали, стол разложили, на стол всё вернули.
Стало просторней.
– Поставь чего-нибудь.
– обратился Дима к Паше.
Паша принёс красный магнитофон и
"А вы не трогайте, не трогайте меня, не задавайте мне вопросов глупых зря..." - полилась из динамиков задорная музыка, но всем было немного грустно, и никто не спешил подпевать.
– Что там первого сентября, кто помнит?
– спросил Паша.
Все пожали плечами, Дима сказал:
– Когда было-то? Я смутно помню, что нас учили правильно руки складывать и правильно их подымать. Только не помню - первого или не первого.
– Нас тоже учили.
– сказала Таня.
– Да всех учили.
– Паша.
– Это сейчас нихрена не учат ничему... Я про то, что они ж не занимаются первого ведь?
– Нет, нет, не занимаются.
– уверенно ответила Таня.
– Первого вообще никто не занимается, мы даже в старших классах первого не занимались.
Паше захотелось выпить, и он сказал:
– Давайте выпьем.
Все выпили, закусили и замолчали. В молчании смотрели в окно, на улицу. Там поднявшийся за то время пока они сидели дома ветер, разносил по улице клубы мороси, иногда лепя их на окно, в которое они смотрели, и на стёкла чёрной машины, стоявшей возле калитки.
В речке плавали гуси, по берегу ходили белые, как гуси, утки и несколько куриц.
– Я деду занесу.
Паша взял полную рюмку, бутерброд с колбасой и вышел в комнату.
Дима налил себе и выпил.
Таня попыталась снова достать Диму ногой, но не смогла, потому что разложенный стол увеличил расстояние между ними.
Паша вернулся, и все снова уставились в окно.
Куда-то поехал на своей машине Сергей. От горизонта наползали громоздкие лиловые тучи. Полосатый, серо-коричневый кот шёл серединой дороги.
– Перемотай там что-нибудь.
– попросил Дима.
Паша включил перемотку. Магнитофон завизжал.
"Накрасят девочки глаза, и грянет первая гроза, и захмелеешь без вина. Весна." - прохрипел голос из динамиков.
– У нас тут щас по ходу тоже грянет.
– сказал Дима, наливая и показывая на приближающиеся тучи.
Все выпили и снова уставились в окно.
Приехал обратно Сергей.
Паша жевал хлеб. Жевал очень медленно и вязко. Потом сказал:
– Поехали на кладбище.
– А за рулём кто? Я уже выпил, не сяду.
– Дима.
– Серёгу попросим, он свозит.
–
– Ты едешь?
– он обратился к Марине. Та отрицательно замахала головой.
– А ты?
– спросил он у Тани.
– Та замахала утвердительно.
– Тогда сходи домой, возьми накинуть на себя чего-нибудь и зонт, а то ливануть может.
Таня ушла домой, Марина вышла в комнату. Паша и Дима продолжили выпивать.
– Может к Серёге сходим, хоть предупредим его, а то уедет куда-нибудь.
– сказал Дима.
Паша махнул рукой.
– Да никуда он не поедет. Налей лучше.
Выпили. Молча посидели.
– Слушай, я тебе не говорил.
– начал Паша.
– К нам через три дня Танька в гости приезжает, не хочешь...
– Нет.
– прервал его Дима.
– Нет. Не хочу.
Паша взял кусок хлеба, повертел в руках и положил на место.
– А то бы... Она спрашивала про тебя.
– Нет, я ж говорю.
– решительно сказал Дима.
– Что было, то было. Я с одной тут разобраться не могу, а ты мне вторую ещё на шею повесить хочешь. Нет. Ты это, глянь там лучше, нам же выпить надо взять с собою.
Паша не смог ответить, потому что у него был набитый рот. Он кивнул головой, встал из-за стола и прошёл в кладовую.
– Литр бери сразу.
– громко сказал ему вслед Дима.
В кухню вошла Таня.
– Не много будет?
– спросила, присаживаясь на своё место.
– В самый раз.
– ответил Дима.
– Ты себе тоже винца вот прихвати.
– Я из дому взяла.
– сказала Таня и вынула из пакета литровую пластиковую бутылку с красной жидкостью.
– Там ещё поесть чуть-чуть, так, мелочёвки всякой. Ну что, пошли?
– Погоди ещё.
– сказал вернувшийся из кладовой Паша.
– Успеем. Давай посидим, это добьём и поедем. Весь день впереди. Маринк!
– громко крикнул он, развернувшись вполоборота к комнате.
– Таньку заберёшь сама?
– Хорошо!
На кладбище они приехали ближе к полудню. Развиднело и светило солнце, но земля была мокрая и липкая, цеплялась к ботинкам и сапогам. Паша шёл впереди, держа в руке открытую бутылку водки, и то и дело к ней прикладываясь. Передавал её время от времени идущему следом Диме, тот проделывал то же самое. Они были навеселе. Позади всех шла Таня с пакетом. Она внимательно смотрела себе под ноги, боясь поскользнуться и упасть.
– Сначала к Петьке зайдём.
– сказал Паша.
Петька встретил их красивым черным мраморным памятником, аккуратной опалубкой, серой мелкой галькой, цветами и блюдцем со стопкой. В стопку Паша плеснул водки, в блюдце положил две конфеты и сигарету. Сам Петька глядел на них с фотографии хоть и улыбаясь, но немного грустно.
Дима закурил.
– Дай сигарету.
– сказал ему Паша.
Они стояли, курили и смотрели на памятник.